NUNC EST GANDIUM ATQUE BIBENDUM

Модераторы: Aristoteles, Tibaren

NUNC EST GANDIUM ATQUE BIBENDUM

Сообщение vakeli » 07 дек 2011, 14:21

Весь мир играет на подмостках.
Петроний Арбитр.


По завершению Троянской войны в Ойкумене некоторый сумбур сложился: отдельная социальная прослойка образовалась – цари. Развелось этих самых царей, как головастиков в пруду весенней порой. Когда количество претендентов на каждый, хоть бы и самый завалящий престол, достигает показателя – 1 соискатель на 1 кв. км. вожделенной территории, творятся обычно всяческие безобразия. Не составил исключения из этого правила и гористый Эпир, тремя народами заселённый – обстоятельство, провоцирующее нескончаемые склоки: не могли аборигены договориться, кому же править страной – ставленнику владевших всепочитаемым Додонским оракулом феспротов, лидеру варваров хаонов, или фавориту гегемонов молоссов (последние настаивали на своём первенстве в силу того обстоятельства, что обладали монополией на разведение самолучших во всей Греции охотничьих псов). Как и случается при подобной неразберихе, власть прибрал к рукам чужак: прибыл в Эпир отпрыск небезызвестного Ахилла – Неоптолем, посвирепствовал слегка и сел царствовать, положив начало династии Пирридов (медноцветной шевелюрой наградила природа Одиссева дружка, отсюда и прозвище: Пирр – pirros – «рыжий»).
Пирриды с переменным успехом управляли хозяйством: упоминаемый в хрониках Таррип (годы правления 395 – 361 до р.х.) привил подвластному люду эллинистические обычаи, упорядочил законы; наследовавший реформатору Алкет – правил всего один год и ничем не отличился (Плутарх), однако, породив двух сыновей, способствовал образованию в последствии двух ветвей династической власти. Наследник – Неоптолем II породил Олимпиаду, будущую мать Александра Великого. Благодаря родственным связям Пирридов с македонским домом Эпир сохранил суверенитет, не был завоёван в процессе формирования империи Филиппа-Александра.
Присутствовали конечно же внутридинастические интриги, в борьбе за престол принцы из обеих ветвей всяческие пакости друг другу чинили, трон из рук в руки переходил, но, в конце концов, достался уже один раз коронованному в двенадцатилетнем возрасте, а после смещённому соперником Пирру, сыну Эака.
Сей молодчик окрасом и буйным нравом походил на мифического тёзку-пращура, неуёмный темперамент постоянно вовлекал юного царя в авантюры, которые на протяжении двадцати лет будоражили Грецию, Италию и сопредельные земли.
Первым делом Пирр расширил границы своего царства, присоединил спорные (с македонцами до того не удавалось поделить) Паранайю, Тимофайю, Антинтанию, Амфилохию; прихватил также часть Иллирии, Амбракию, Акарнанию. Железной рукой «причесал» Пирр разномастных подданных, объединил племена и ввёл в обиход единый этноним – эпироты.
Не успокоившись на достигнутом Рыжий взял и завоевал саму Македонию!.. Получалось всё это у неугомонного Эакида благодаря незаурядным способностям: ловкости, с которой лавировал среди хитросплетения интриг царей сопредельных государств, личной храбрости и бесспорному полководческому таланту (согласно Титу Ливию Ганнибал считал Пирра вторым из величайших полководцев после Александра Македонского). Однако наблюдалось в характере завоевателя что-то, препятствующее логическому завершению его начинаний, по-видимому – непоследовательность: Лисимах, союзник Пирра, воспользовавшись тем обстоятельством, что сам Эакид с несколькими полками, принуждая фессалов к отпадению от Афин, наводил террор на севере Греции, напал на лагерь основных сил эпиротов под Эдессой, разорил продовольственные склады, перекрыл пути подвоза продуктов, чем вызвал голод в войске завоевателей, после подбил к бунту македонскую знать – они, де, поставили над собой господином инородца… Пирр был вынужден оставить завоёванную в результате яростной борьбы Македонию и удалиться в родные пределы.
Пирру представилась наконец возможность спокойно владеть тем, что он имел, и мирно править своими подданными, однако тяготился такой жизнью потомок Ахилла, словно славный предок, он, в сокрушающей сердце печали, праздный сидел, но душою алкал он и боя и брани (Гомер).
История – известная кознодейка, перипетии проектирует с оглядкой на наличие толковых исполнителей главных ролей: потомки получивших приют у Ромула на Палантинском холме всеиталийских люмпенов и уворованных ими же сабинянских дев к тому времени уже уверовали – учиться им больше нечему, необходимый минимум знаний от этрусков и греков уже получен, пора учителей превращать в учеников, заодно поживиться хабаром, накопленным за века многомудрыми соседями.
Римляне ребята практичные были, дело в долгий ящик обычно не откладывали – оперативно устранили досадную помеху в лице болтавшихся на пути к Югу самнитов и вплотную подступились к утопавшей в роскоши Великой Греции. Северным форпостом греков являлся основанный лакедемонянами в 706 г. до р.х. Тарент. За четыре столетия потомки суровых спартиадов растратили воинственный пыл, стали проявлять склонность к эпикурейству (по-видимому сказалась расслабляющая атмосфера благодатного италийского климата), притязания римлян повергли новоявленных сибаритов в уныние, но – эврика! – вот он, спаситель, - скучающий без дела в Амбракии (столица Эпира), лёгкий на подъём, блистательный полководец Пирр из рода Пирридов. В Эпир отправили послов с дарами от имени тарентцев и всех вообще италиотов, царю сообщили – нужен им разумный и победоносный вождь, дабы защитить от варваров славные эллинские города. Пирр немедленно воспламенился, заключил договор с Тарентом, начал приготовления к походу.
Служил тогда у царя эпиротов некто Киней (ученик Демосфена между прочим), человек красноречивый и разумный, сам Пирр, подтверждая изречение Еврипида – словом можно сделать всё, чего с оружием в руках добиваются…- признавал, что Киней своими речами взял больше городов, чем его воины при помощи мечей. Наблюдая за спешной мобилизацией, мудрец улучшил момент и вызвал царя на откровения. Стараниями Плутарха сей поучительнейший диалог доступен нам сегодня:

Киней: Говорят, что римляне народ доблестный, и к тому же им подвластно много
воинственных племён. Если боги пошлют нам победу над ними, что даст она нам?
Пирр: Ты, Киней, спрашиваешь о вещах, которые сами собой понятны. Если мы победим
римлян, то ни один варварский или греческий город в Италии не сможет нам
сопротивляться, и мы быстро овладеем всей страной; а уж кому, как не тебе,
знать, сколь она богата, обширна и сильна!
Киней: А что мы будем делать, царь, когда завладеем Италией?
Пирр: Совсем рядом лежит Сицилия, цветущий и многолюдный остров, она простирает
к нам руки, и взять её ничего не стоит…
Киней: Что же, это справедливо. Значит, взяв Сицилию, мы закончим поход?
Пирр: Если боги пошлют нам успех и победу, это будет только приступом к великим
делам. Как же нам не пойти на Африку, на Карфаген, если до них оттуда рукой
подать? А если мы ими овладеем, никакой враг, ныне оскорбляющий нас, не в
силах будет нам сопротивляться, - не так ли?
Киней: Так, согласен. Ясно, что с такими силами можно будет и вернуть Македонию,
и упорядочить власть над Грецией. Но когда всё это сбудется, что мы тогда
станем делать?
Пирр: Будет тогда у нас полный досуг, ежедневные пиры и приятные беседы.
Киней: Что же мешает нам теперь, если захотим, пировать и на досуге беседовать друг
с другом? Ведь у нас и так есть уже то, чего мы стремимся достичь ценой
многих лишений, опасностей и обильного кровопролития и ради чего нам
придётся самим испытать и причинить другим множество бедствий.
Пирр: …


***
В 282 г. до р.х. Пирр со своей армией высадился в Таренте, дважды, при Геракле и при Аскулуме, в пух и в прах расколошматил римлян, взял под свой контроль всю Южную Италию; после, со свойственной ему непосредственностью, отправился покорять Сицилию, откуда нагнал карфагенян, с большим трудом сумевших удержать одну единственную крепость – Лилибей. Однако в Италии уже росло недовольство правлением эпиротов: суровый Эакид ввёл на подконтрольных землях строгие порядки: закрыл гимнасии и театры, отменил народные собрания, упразднил самоуправление, пребывавших до того в праздности аристократов рекрутировал на военную службу. Союзники из числа местных правителей стали один за другим перебегать на сторону Рима. В это время пришли дурные вести: вторгшиеся кельты разоряли Македонию и Эпир. Пирр вынужден был вернуться в Грецию, оставив наместников на захваченных землях. Далее – опять война с Македонией, война с Коринфом, Аргосом, Спартой: Пирр разрывался на части, стараясь поспеть по всем фронтам, и… закономерный финал после череды блистательных побед – был убит в уличном бою, в переулках осаждённого Агроса.
После смерти Пирра его наследник Александр заключил мир с Македонией; оба его сына – ПиррII и Птоломей умерли один за другим и монархия развалилась. В Эпире установилась республика, после, некогда одно из самых могущественных государств Древнего мира захватили киликийские пираты; этолийцы разграбили Додону; Рим, вторгшись в Македонию, превратил Эпир в поле боевых действий. В 167 г. до р.х. Эмилий Павел разрушил 70 городов Эпира и продал в рабство 150 тысяч эпиротов, а вскоре, в 148 г. до р.х., Эпир вошёл в состав римской провинции Македония. Пришло время радоваться и пить вино, перемежая выпитые кубки неспешной беседой.
vakeli
Логограф
Логограф
 
Сообщения: 35
Зарегистрирован: 03 дек 2011, 19:42

Вернуться в Древний мир

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 25