В. О. Ключевский, профессор Московского университета и Московской духовной академии, преемник С. М. Соловьева на кафедре русской истории Московского университета:
«Великорусское племя... было делом новых разнообразных влияний... притом в краю, который лежал вне старой коренной Руси и в XII в. был более инородческим, чем русским краем.
<...> Финские племена водворялись среди лесов и болот центральной и северной России еще в то время, когда здесь не заметно никаких следов присутствия славян» (Ключевский В. О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли. — М.: Правда, 1990. — С. 41).
Еще ранее эту мысль высказал Н. М. Карамзин:
«...Жили тогда... Меря вокруг Ростова и на озере Клещине, или Переславском; Мурома на Оке, где сия река впадает в Волгу ...Чудь в Эстонии и на Восток к Ладожскому озеру; Нарова там, где Нарва ...Весь на Белеозере; Пермь в Губернии сего имени ...Печора на реке Печоре. Некоторые из сих народов уже исчезли в новейшие времена или смешались с Россиянами...» (Карамзин Н. М. История,— Т. I. — С. 45).
«Наша великорусская физиономия не совсем точно воспроизводит общеславянские черты. ...Стороннюю примесь... с большой вероятностью ставят на счет финского влияния» (Ключевский В. О. Исторические портреты. — С. 44).
«В области Оки и верхней Волги в XI-XII вв. жили три финские племени: мурома (по его имени город Муром), меря и весь. Начальная киевская летопись довольно точно обозначает места жительства этих племен: она знает мурому на нижней Оке, мерю по озерам Переяславскому и Ростовскому, весь в области Белоозера. Ныне в центральной Великороссии нет уже живых остатков этих племен; но они оставили по себе память в ее географической номенклатуре. На обширном пространстве от Оки до Белого моря мы встречаем тысячи нерусских названий городов, сел, рек и урочищ. Прислушиваясь к этим названиям, легко заметить... что некогда на всем этом пространстве звучал один язык, которому принадлежали эти названия, и что он родня тем наречиям, на которых говорят туземное население нынешней Финляндии и финские инородцы среднего Поволжья, мордва, черемисы» (Ключевский В. О. Исторические портреты. — С. 41—42).
«Только когда по смерти Боголюбского ростовцы высказали свои требования, началась открытая борьба между ними и братьями Андрея, кончившаяся поражением ростовцев. Неудивительно, что борьба была непродолжительна; обратив внимание на положение Ростова, трудно предположить, чтоб этот город был силен, имел многочисленное народонаселение вследствие большой торговой деятельности; трудно предположить, чтоб этот город, запрятанный
своими строителями, финскою мерею от живого пути, от Волги, к печальному мертвенному озеру, чтоб этот город процветал, подобно Новгороду, Смоленску, Полоцку» (Соловьев С. М. Чтения и рассказы по истории России.— М.: Правда, 1989. — С. 224).
«Так и на этом пространстве и в восточной полосе Европейской России встречаем множество рек, названия которых оканчиваются на 6а: Протва, Москва, Сылва, Косва и т. д. У одной Камы можно насчитать до 20 притоков, названия которых имеют такое окончание. Vа по-фински значит вода. Название самой Оки финского происхождения: это — обрусевшая форма финского „joki", что значит река вообще. Даже племенные названия мери и веси не исчезли бесследно в центральной Великороссии: здесь встречается много сел и речек, которые носят их названия. Уездный город Тверской губернии Весьегонск получил свое название от обитавшей здесь веси Егонской. Определяя по этим следам в географической номенклатуре границы расселения мери и веси, найдем, что эти племена обитали некогда от слияния Сухоны и Юга, от Онежского озера и реки Ояти до средней Оки, захватывая северные части губерний Калужской, Тульской и Рязанской. Итак, русские переселенцы, направлявшиеся в Ростовский край, встречались с
финскими туземцами в самом центре нынешней Великороссии » (Ключевский В. О. Исторические портреты. — С. 42).
Достаточно или еще добавить?
