Wedun » 06 апр 2010, 13:33
23 января 1564 года Петр Шуйский, главный воевода московский, с отборными отрядами всадников, званых по тому времени кованой ратью, вышел из Полоцка, перешел через Двину и 26 дня того же месяца вывел свою армию на поле возле реки Уллы. По приказу московского государя Шуйский намеревался соединиться между Оршей и Дубровном с ратью князей Серебряных, идущей со Смоленской земли, устроить там лагерь и объединенными силами опустошать Литву далее.
....
. Подметив малое количество литовского войска, москвитяне зажглись варварской заносчивостью и «дали места и времени выстроиться неприятелю около хоругвей и подготовиться, имея искушение на легкую победу», отмечал неизвестный литвин в письменной реляции, полученной кардиналам Камендонэ о битве на реке Улле. С обеих сторон сошлись с небывалой жестокостью. Первыми в валку кинулись бурграв полоцкий и пан Бак, равный бурграву по отваге. Следом пошли Юрий Зенович и воевода Соломерецкий, «також мужи славные делами внутри литовского господарства и за границами его», знатные своим происхождением. Какое-то время они сдерживали всю мощь врага. Вся драка длилась не более двух часов, сначала стороны отступали попеременно. Однако свежие вояры, направленные Радзивилам туда, где усматривалась слабина, мужеством своим быстро сбили неприятеля с места, чем отобрали у него возможность стрелять. Под ночь армии московитов стали отступать. Раненый Шуйский вынужден был спасаться бегством. Как только был разметелен передовой московский полк - за воеводой побежала вся армия. Месяц уже блестел вовсю, с его помощью литовское войско преследовало бегущих на протяжении пяти миль: вся эта простора была усеяна убитыми. Немалое количество московитов сгинуло в воде реки Уллы и ее притока Крывицы. По подсчетам найвышнего (главного) гетмана, потери москвитян погибшими составили девять тысяч. Пленные утверждали, будто общее количество московской армии достигало 20 тысяч, Радзивил же насчитывал от 17 до 18 тысяч. Неприятель был разбит наголову, Шуйский бросил на поле весь обоз в пять тысяч с лихвой повозок, с коих литовское рыцарство взяло продовольствия, шуб, одежи и серебряной посуды - кубки да другие прилады для пития, разной поклажи, множество латных доспехов, панцирей, около двух тысяч единиц оружия, множество разной воярской амуниции сверх того, что москвитяне имели на себе.
...
К большому удивлению в Литовском войске убитыми насчитали только двадцать человек, ранеными - около семисот.
Сие есть польская версия событий.
Но Князь Петр Шуйский, завоеватель Дерпта, славный и доблестию и человеколюбием, как бы ослепленный роком, изъявил удивительную неосторожность: шел без всякого устройства, с толпами невооруженными; доспехи везли на санях; впереди не было стражи; никто не думал о неприятеле - а Воевода Троцкий, Николай Радзивил, с двором Королевским, с лучшими полками Литовскими, стоял близ Витебска; имел верных лазутчиков; знал все, и вдруг близ Орши, в местах лесных, тесных, напал на Россиян. Не успев ни стать в ряды, ни вооружиться, они малодушно устремились в бегство, Воеводы и воины. Несчастный Шуйский заплатил жизнию за свою неосторожность. Одни пишут, что он был застрелен в голову и найден мертвый в колодезе; другие, что Литовский крестьянин изрубил его секирою. Из знатных людей пали еще два брата, Князья Симеон и Федор Палецкие. Литовцы взяли в плен Воеводу Захария Плещеева-Очина, Князя Ивана Охлябинина и несколько Детей Боярских, так что мы из двадцати тысяч воинов лишились менее двухсот человек: все другие ушли в Полоцк, оставив неприятелю в добычу обозы и пушки. Тело Шуйского с торжеством отвезли в Вильну, а пленников Российских представили больному Королю в Варшаве: он велел петь молебны и действием радости исцелился от недуга.
Это Карамзин