Onkel_Wowa писал(а):Валишевский подробно описывает событие в Угличе с царевичем Дмитрием и отмечает несколько странностей.
Во первых, кто то приказал бить в набатный колокол. В результате, началась паника, поиск виновных, убийства невиновных и т.д. Убитых было много.
Во вторых, тело царевича было подозрительно быстро похоронено. Прибывшие комиссия могилу не вскрывала и труп не осматривала. Формально, факт убийства царевича не установлен. Через 15 лет могилу вскрыли для перезахоронения, но вряд ли труп можно было опознать. Отмечено, в одной руке было несколько орешков, а в другой шелковый платок.
В третьих, дядя царевича Афанасий Нагой немедленно отправился в Ярославль к проживавшему там английскому посланник Иерониму Горсею (очевидно, Jerome Horsey) что бы попросить лекарства для царицы. Калишевский усомниться что это действительно было целью и допустил, что возможно Лжедмитрий не лгал. Кто похоронен под именем царевича неизвестно. Ссылки на источник информации нет.
В начале 17 в. в Англии напечатали книгу : Россия в конце 16го века. (Giles Fletcher , Jerome Horsey: Russia at the close of the sixteenth century. ). Возможно, информацию из этой книги Валишевский использовал.
------------
Иссак Абрам Масса,состоявший при Годунове и имевший доступ к информации,описывает убийство царевича Дмитрия наемными убийцами при игре в орехи.
Отец, хорошо зная, что следует делать, в тот день приказал сыну своему Даниилу вместе с Никитою спрятаться на дворе, полагая, что в тот же день и должно совершиться; и после обеда дьяк предложил двум или трем молодым дворянам устроить игру в орехи, в которой, по его словам, желал принять участие Димитрий; и дьяк в положенный час, когда он знал, что игра в самом разгаре, разослал всех с различными поручениями, а сам, дабы отклонить от себя всякое подозрение народа, отправился в канцелярию заниматься своими делами в присутствии большой толпы народа, собравшегося для решения тяжебных дел. И тем временем, в самый разгар игры двое помянутых убийц перерезали царевичу горло, от сильного смущения забыв умертвить других детей, тотчас бежали; они успели ускакать на лошадях, заранее для них приготовленных 41.
Как только это свершилось, молодые дворяне подняли на дворе сильный вопль. И известие тотчас дошло до канцелярии, а потом распространилось по всему городу. Каждый кричал: “Разбой, извели царя!” И многие вскочили на лошадей и сами не знали, что предпринять; другие бросились на двор, схватили здесь всех: и дворян и недворян и заточили до той поры, пока Москва не узнает об убийстве; между тем во время ужасного смятения многие были умерщвлены.
Когда это известие пришло в Москву, сильное смущение овладело и народом и придворными, и царь был в таком испуге, что желал смерти; его утешали, как только могли; царица также была глубоко огорчена и желала удалиться в монастырь, ибо подозревала, что убийство совершилось по наущению ее брата, жаждавшего управлять царством и владеть короною; но она молчала и все, что слышала, таила в сердце, никому ничего не сообщая.
Сверх того опасались смуты и сильного волнения в Москве, но присутствие царя удержало от того, однако тайно шептали, что все устроено Годуновыми, которых очень боялись, ибо число их приверженцев было [41] весьма велико, и Годуновы страшились, что все будет раскрыто и что розыск будет произведен весьма тщательно; но Борис с чрезвычайной ловкостью сумел так подействовать на царя, что тот поручил ему произвести розыск, и Борис принял это поручение.
Тогда можно было справедливо сказать: овцу поручили волку, но Борис так произвел розыск, что всех, бывших при дворе царевича, схватили как изменников, и все они подверглись царской опале и были отправлены в ссылку в Устюг, город на реке Двине, в двухстах милях от Москвы, где они провели долгое время в тяжких бедствиях; некоторых, навлекших па себя подозрение, казнили; так совершенно невинно погибли многие добрые люди с женами и детьми