Тем не менее так они и поступали. Англия предлагала деньги и товары,США снабжали нефтью и всем необходимым для войны.
См.Пыхалов "Великая оболганная война",например:
http://militera.lib.ru/research/pyhalov_i/07.html#Кроме того существуют любопытные доказательства небескорыстности ,скажем так,Англии и США в ведении войны,например:
(текст приводится целиков,выделения мои. Хромец)
СООБЩЕНИЕ ЗАКОРДОННОГО АГЕНТА НКГБ СССР С ИЗЛОЖЕНИЕМ СОДЕРЖАНИЯ ДОКЛАДА АНГЛИЙСКОГО РАЗВЕДЧИКА В БЕРЛИНЕ О ПОЛОЖЕНИИ В СТОЛИЦЕ ГЕРМАНИИ ПОСЛЕ ЕЕ БОМБАРДИРОВКИ1 Январь 1944 г.
С17 ноября 1943 года, после десятого налета на Берлин, столица как центральный организационный пункт Германии перестала существовать. 3 января сего года было прямое попадание в здание имперской канцелярии2. Через два дня из убежища, находящегося на глубине 20 метров, был извлечен персонал канцелярии, ввиду прочности убежища оставшийся невредимым. 23 ноября сгорел «Кайзергоф». Сгорела гостиница «Бристоль». Воздушной волной разрушена гостиница «Эден». Работающемуи связанному с противовоздушной обороной населению выезд из Берлина запрещен. С 17 ноября господствует усталое и летаргическое настроение.Главный почтамт на Дессауэрштрассе сгорел. Почти все телефоны не работают. Прием телеграмм ограничен. Иностранный отдел полицей-президи-ума на Бирже полностью сгорел со всеми документами и многими тысячами паспортов. Теперь иностранный отдел переведен на Магазинер-штрассе, где занимает только один этаж. Материалы министерств своевременно укрыты. Книги и дела больших банков почти полностью уничтожены бомбежками. С конца ноября нормальная работа банков невозможна. Погибла большая часть материалов муниципальных органов и учетные материалы военнообязанных.
После десятого налета число оставшихся без крова исчисляется в два миллиона человек, причем они спасли только то, что имели при себе. Несмотря на драконовские меры и казни, угрожающие плакаты на разных языках, происходят грабежи и кражи, в которых участвуют иностранные рабочие. Отпускников специальными плакатами призывают владеть своими нервами и поспешить в свои части, где их ждут товарищи, иначе они будут подвергнуты строгому наказанию. Улицы Берлина кишат военными патрулями и полицейскими отрядами. Учащаются случаи невозвращения отпускников на фронт.
В ответ на обращение Геббельса слышны открытые насмешки или ругательства. Прессе дано указание критиковать второстепенные власти. За критику Гитлера люди исчезают.
Сотни тысяч иностранных рабочих висят дамокловым мечом над Берлином. Они все расхищают. По ночам на затемненных улицах открывают канализационные люки, чтобы проваливались люди. Приводят в негодность телефонные автоматы. Перед ними не меньший страх, чем перед гестапо.
Ненацистское население возлагает надежды на генералов, но они верны присяге. Многие были отстранены за то, что не разделяли взглядов Гитлера. Но потом ничто им не помешало принять от него новое назначение. Среди генералов имеется группа известнейших и высокопоставленных лиц, которые между собой говорят о Гитлере только как о фельдфебеле. Они знают, что война проиграна, но ничего не предпринимают, так как Гиммлер рядом с ними поставил молодых офицеров, которые имеют 10-летнюю нацистскую подготовку. Командующие отдельными армиями просто изолированы один от другого. Для конспиративной работы нет возможности. Недоверие зашло так далеко, что никто, даже высокопоставленные генералы, не могут попасть к Гитлеру, пока их карманы не обыщет адъютант Иностранные дипломаты и государственные деятели незаметно для них сначала пропускаются через комнату, оборудованную фотоэлементами.
Любимцы Гитлера Роммель, Кейтель, Дитль и другие получают от Гитлера так много подарков, вилл, имений, что это оказало на них влияние. Другое крыло — Манштейн, Бок, Гудериан, Томас, Браухич и другие выходцы из старых офицерских семей, которые отчасти также получают те же земные блага, не вмешиваются в то, что выходит за их рамки. Но осведомленные лица знают, что они против Гитлера. Младшие офицеры и рядовые — не нацисты. Офицеры убеждены, что их в случае победы красных сошлют в Сибирь и заставят восстанавливать Сталинград. Они борются в силу голого страха и стали бы бороться, даже если враг стоял бы у ворот Берлина. Английский разведчик указывает, что если бы эту группу Англия смогла как-нибудь успокоить, тогда картина внутреннего фронта была бы совсем другая. Рядовые в отчаянии и надеются на генералитет. Неверно, что настроение на фронте лучше, чем в тылу. С начала сентября 1943 года в рядах фронтовиков заметно ухудшение настроений. Достаточно отпускникам взглянуть на их бывшие дома, чтобы их боевой дух равнялся нулю. Гитлеровская теория об отчаянном сопротивлении массы, которая потеряла все, не соответствует действительности. Не было случаев, чтобы в Берлине после налетов ругали англичан (за исключением нацистов, которые это делают в убежищах и не встречают поддержки). Простой гражданин считает, что режим может свергнуть только военное поражение. Когда враг будет у границ страны, тогда, может быть, зашевелятся и генералы.
Все ждут и надеются на уничтожение промышленных районов Берлина и удивляются, что фабрики восточных и северных его районов все еще работают, а бомбы вместо этого попадают туда, где это вообще на военную машину влияния не оказывает. Вероятно, вследствие ошибочных наблюдений или неправильного представления,
больше всего пострадала та часть города, существование которой на ход войны едва ли оказывает существенное влияние. Промышленные сооружения востока, севера, Эркнер, Шпандау, Сименсштадт по сих пор почти не пострадали. Фюрстенвальд, самый большой центр военной промышленности берлинского района, вряд ли видел хотя бы один английский самолет. Налеты большей частью производились на юго-западную часть Берлина. Хотя они и причинили очень тяжелый ущерб, но для ведения войны они почти не имели значения. Юго-западные кварталы уничтожены, как и район Гедехтновкирхе, но шестиэтажное бетонное сооружение в непосредственной близости от зоологического сада, откуда управляется вся противовоздушная оборона Берлина, осталось невредимым. Большая часть Западного Берлина уничтожена полностью, в то время как
электростанция в Клингенберге или агрегаты по подъему на лифтах судов в Нидерфино-ве, откуда подается электроэнергия в Берлин, никогда не испытывали ущерба. Отдельные попадания не нарушили работу берлинской системы каналов на Шпрее с ее гаванями. Тем, что бомбардировке подвергаются западные кварталы Берлина Грюнвальд, южное и западное предместья, положение правителей Берлина только облегчается, так как для гражданского населения меньше требуется электричества, воды, угля, продуктов. При каждом налете причиняется ущерб району небольших вилл и госпиталей в небольшом лесу сектора Тельтов-Грюневальд. Поэтому оттуда года полтора тому назад все важные учреждения и промышленные сооружения переведены на север города за исключением небольшой монтажной мастерской «Телефункен».
В Берлине говорят, что эти промышленные сооружения англичане умышленно щадят, так как они владеют крупным пакетом акций. Все удивлены бомбардировкой Хеерштрас-се и домиков на Ванзее, где нет ни единого следа от военных объектов. Напротив, офицерские школы в Гатове никогда не испытывали ущерба. Бомбежкой разрушены Мариенфельд и Ланквиц. В последнем не осталось ни одного целого дома, хотя там нет ничего важного, причем с каждой бомбежкой на эти развалины вновь бросают воздушные торпеды.
Английский разведчик указывает, что важнейшими военными объектами Берлина, уничтожение которых имеет практическое и психологическое значение, являются промышленные сооружения в предместьях, транспортные линии, правительственный квартал, министерство авиации и министерство пропаганды. Министерство иностранных дел уже давно переехало в городок Ельз возле Бреслау, и туда переезжает вся администрация и иностранные посольства. Материал министерства уже давно увезен из Берлина, так что бомбежка министерства вряд ли имеет практическое значение. Министерство хозяйства, например, уже работает в Нейтреббине, и в Берлине решаются только простейшие дела. Полигон возле Вюнсдорфа потерял свое значение, т. к. оттуда все эвакуировано и там сооружены пустые бараки для приманки и преждевременной сброски бомб. Кроме того, этот район насыщен бараками военнопленных итальянцев — сторонников Бадольо' и русскими. При налете 21 ноября сгорел целый лагерь бараков и многие сотни пленных погибли. Фабричный пояс простирается северо-западнее от Папештрассе до высоты Рейникендорф. Поскольку линия Вюнсдорф — Цессен — Мариен-дорф также является линией, которую достают самолеты, можно предполагать, что и здесь бараки военнопленных сооружены для приманки.
Далее английский разведчик отмечает, что если бы можно было парировать германское министерство пропаганды, расписывающее ужасы раздела Германии, высылку населения, ограбление и советизацию, то можно было бы создать внутренний фронт с центром в Берлине при поддержке существенной части генералитета, несмотря на опасность гестапо и СС, что сделало бы положение правительства непрочным.
Ненацистские массы держатся не за режим, а за свое существование. Озабоченность за судьбу империи чувствуется в высших кругах, не говоря уже о банкирах, крупных промышленниках, купцах, которые если сойдутся, то в их среде «чувствуешь себя, как в Лондоне». Террор и пропагандистское запугивание, которые никогда не разграничивают слуг и врагов, делают эти круги неспособными к действию. Возможность организации внутреннего сопротивления, начиная от высших военных, промышленных и хозяйственных кругов и кончая рабочими, имеется. Духовный базис налицо. Для Германии, а может быть и для всего мира, было бы сокращено страдание и несчастье, если бы союзники не упускали этой области.
Архив СВР России
Бывший министр вооружения фашистской Германии А. Шпеер в книге «Воспоминания», в свою очередь, утверждает, что воздушная война союзников (Англии и США) против Германии хотя и нанесла ущерб военной промышленности, но все-таки этот ущерб не достиг такого уровня, чтобы поставить гитлеровский рейх на колени.
По словам Шпеера: «
Несмотря на то что многие предприятия вышли из строя, мы в результате не только не снизили, но, напротив, еще больше увеличили выпуск вооружения, боеприпасов и боевой техники». Осуждая бомбардировки городов Германии, в которых не была сконцентрирована военная промышленность (Кельн — 1942 год, Гамбург — 1943 год), Шпеер акцентирует внимание читателя на бессистемных действиях авиации Англии и США по выводу из строя военно-промышленных объектов Германии.
Более того, он неоднократно выражает недоумение, мягко говоря, непрофессиональными действиями английских и американских летчиков, наносивших бомбовые удары по конкретным целям. В качестве примера приводится бомбардировка английскими самолетами 17 мая 1943 года дамбы на реке Мене в Рурской области.
Автор «Воспоминаний» подчеркивает, что, «действуя по принципу поперечного миелита», английская авиация могла бы «парализовать нерв нашей военной промышленности и тем самым оказать решающее влияние на ход войны».
Немцы после указанной бомбардировки дамбы приложили максимум усилий по заделке образовавшейся бреши глубиной 22 и шириной 77 метров. Министр вооружений Германии пишет в своей книге: «
Уж не знаю, почему британ екая авиация не сорвала восстановительные работы, хотя такая возможность у нее имелась. Достаточно было сбросить на стройплощадку несколько зажигательных бомб, и все строительные леса были бы охвачены пламенем».
17 августа 1944 года впервые над Германией появились самолеты стратегической авиации США, которые нанесли удар по г. Швейнфурту. В этом городе находилось большинство шарикоподшипниковых заводов рейха, которые и без бомбардировок не удовлетворяли потребности военной промышленности для гитлеровского вермахта. Шпеер вновь обращает внимание на тот факт, что «
противник опять совершил кардинальную ошибку», так как «большая часть его «летающих крепостей»... сбросила свой смертоносный груз не на эти предприятия». Что же касается английских самолетов, то они «почти одновременно и по-прежнему беспорядочно бомбили другие города».
Сделав вывод о «лояльном» подходе противника к бомбежке промышленных объектов, немцы не стали эвакуировать швейнфуртские шарикоподшипниковые заводы и перебазировать аналогичные предприятия из берлинского района Эркнер, а также из Каннштата и Штейра. Хотя, по мнению Шпеера, «их местонахождение было наверняка известно врагу».
Ближайший сподвижник Гитлера пишет далее: «Мы всерьез опасались, что если противник перейдет к стратегии уничтожения с воздуха конкретных целей, то разрушение пяти-шести небольших промышленных объектов губительным образом скажется на всей нашей военной промышленности».
Однако эти опасения оказались напрасными, т. к. Шпеер недоумевает: «
К нашему великому удивлению, противник опять неожиданно прекратил наносить удары по шарикоподшипниковым заводам». Объективности ради следует отметить, что в декабре 1943 года и феврале 1944 года подшипниковые заводы подверглись слабоинтенсивной бомбардировке авиацией союзников. Но в начале апреля 1944 года налеты на эти предприятия внезапно прекратились, а ведь до окончания войны оставалось еще более года. Шпеер по этому поводу пишет: «
Своими непоследовательными действиями союзники сами лишили себя возможности приблизить поражение Германии».
Автор книги поясняет такой вывод тем, что «
даже при увеличении общего объема производства вооружений на 16 процентов с июня 1943 года по апрель 1944 года, создавшийся дефицит шарикоподшипников привел бы к прекращению выпуска танков, самолетов и другой боевой техники».
Но, как следует из содержания комментируемого документа, и при бомбардировках Берлина английские летчики основной акцент делали на разрушение административных зданий и жилых площадей города. Что же касается производственных корпусов Берлина, то они вообще не подвергались бомбардировкам.
Рассуждения и выводы Шпеера, содержание комментируемого документа и утверждения отдельных объективно мыслящих историков и исследователей событий Второй мировой войны приводят к двум выводам. Во-первых, что бомбардировки союзниками территории Германии преследовали не военно-стратегические цели, а были направлены на решение политических задач, которые могут возникнуть в отношениях с Советским Союзом после окончания войны. Во-вторых, для сохранения производственных мощностей, которые могут быть использованы на оккупированных войсками союзников территориях после капитуляции Германии.
Однако такие планы наших западных союзников имели свое разрешение лишь в ограниченной исторической перспективе. Те недоумения, которые возникали сразу же после окончания войны, и в настоящее время возникают с новой силой у следующего поколения жителей объединенной Германии.
Подтверждением тому является вышедшая из печати в 2003 году книга Манфреда Кох-Хиллебрехта «Ното Гитлер: психограмма диктатора». В частности, автор книги пишет: «Многие немцы, в том числе и заговорщики круга графа фон Штауфенберга, не желали замены'тирании Гитлера на демократию западного типа. Данная форма государственного устройства полностью дискредитировала себя в глазах немецкого народа, так как во время войны западные союзники показали себя не с лучшей стороны». Далее Кох-Хиллебрехт высказывает свое аргументированное мнение по ранее затронутому вопросу: «
Можно по-разному относиться к проклятиям, которые Гитлер посылал на голову-Черчилля, но нетрудно убедиться, что британский премьер-министр вместе с американской бомбардировочной авиацией перещеголяли фюрера в вандализме войны. Чтобы сломить дух сопротивления немцев, европейские города были почти полностью уничтожены. В течение четырех лет в этом огненном аду погибли 593 тысячи человек, в том числе 25 тысяч невиновных детей. Их убитых горем матерей было нелегко убедить в преимуществах западной демократии, военно-воздушные силы которой снова и снова уничтожали культурное достояние Европы...»
Более того,предвоенная политика Британии прекрасно сочеталась с этой ее военной политикой ,а также политикой окончания войны и послевоенной. Достаточно вспомнить план Черчилля "Unthinkable" и сохранение почти полумиллионной нацистской группировки в Норвегии. Вот уж где он запятнал себя прямым сотрудничеством с нацизмом и показал свое истинное лицо.
О плане "Немыслимое":
http://www.coldwar.ru/bases/operation-unthinkable.php
Нужно быть очень бдительным.
Сейчас время такое....
И.Сталин