КАРМАННЫЙ МАРШАЛКак всегда в России все заняты поиском «козла отпущения». Кто виноват и что делать? Извечный российский вопрос. Модное обличение в последние время: «Винить в трагедии 1941 года начальника Генштаба Г.К. Жукова». Конечно он виноват, но виноват не один Жуков. Сейчас мы рассмотрим дела штабные. Нас интересует период с которого, началось масштабное перевооружение Красной Армии, оформился корпус уставов Р.К.К.А., была разработана тактика и стратегия Армии Советов. Этот период 1931 -1937 годов, Генштабом руководит Александр Ильич Егоров (июль 1931 по 10 мая 1937). А. И. Егоров до выдвижения на должность начальника Генштаба командует войсками ряда военных округов, вместе с М. В. Фрунзе проводит военную реформу (1924-1925), становится первым начальником Генерального штаба РККА. Именно реформа 20-х годов была провальной «военспецов» уволили, а своих на замену не вырастили. Перевооружение армии 30-х годов тоже сразу не могло дать желаемых результатов, срочно нужны были «козлы отпущения» их тут же нашли. «Известно, что у нас пять Маршалов Советского Союза. Из них меньше всего заслуживал этого звания Егоров, я не говорю уже о Тухачевском… Егоров — выходец из офицерской семьи, в прошлом полковник — он пришёл к нам из другого лагеря и относительно к перечисленным товарищам меньше имел право к тому, чтобы ему было присвоено звание маршала, тем не менее за его заслуги в гражданской войне мы это звание присвоили…» И. Сталин. В Гражданскую войну Егоров служил начальником штаба бок о бок со Сталиным и тот его знал прекрасно. Операцию по взятию Крыма разрабатывал Егоров А.И.
Александр Ильич ЕгоровСледующим начальником Генштаба был назначен Борис Михайлович Шапошников тоже царский полковник (10 мая 1937 по август 1940), как и Егоров А.И.. Б. М. Шапошников внёс значительный вклад в теорию и практику строительства Вооружённых сил СССР, в их укрепление и совершенствование, подготовку военных кадров. Он много и успешно работал над развитием военной науки, над обобщением боевого опыта Первой мировой и Гражданской войн. Участвовал в комиссии по разработке уставов, отражая в них основные положения военной доктрины СССР. В наиболее известном труде «Мозг армии» определил основные положения о характере будущей войны, глубоко раскрыл особенности руководства армией в войне и дал чёткое представление о роли, функциях и структуре Генерального штаба как органа Верховного Главнокомандования по управлению Вооружёнными силами. Правильность его выводов подтвердила Великая Отечественная война. Пользовался большим уважением И. В. Сталина. Борис Михайлович (наряду с К. К. Рокоссовским) был одним из немногих, к кому тот обращался по имени и отчеству, а не «товарищ Шапошников», как к остальным руководителям страны и армии. С конца 1930-х годов он был одним из главных советников И. В. Сталина по военным вопросам.
Борис Михайлович Шапошников в 1929 годуТретьим начальником Генштаба был назначен Кирилл Афанасьевич Мерецков (август 1940 по январь 1941) по заслугам, а не по призванию и таланту.
К. А. МерецковЧетвертым начальником Генштаба был назначен Георгий Константинович Жуков (февраль 1941 по 29 июля 1941) неплохой командир, прекрасный исполнитель, но так и оставшийся унтер-офицером царской армии (строевик). По мнению современных исследователей, ключевую роль в разработке плана операции по разгрому японцев на реке Халхин-Гол в Монголии сыграл начальник штаба 1-й армейской группы комбриг Богданов, Михаил Андреевич, впоследствии незаслуженно забытый. Никаких наград за Халхин-Гол он, в отличие от других участников, по загадочным причинам не получил, а Великую Отечественную войну закончил в должности командира дивизии в звании генерал-майора.
Полковник М. А. Богданов после возвращения из Испании Б.М. Шапошников был против Зимней войны с Финляндией. Он считал, что Советское руководство недооценивает армию финнов. Шапошников говорил, что дело не в размере финской армии, а в ее подготовке и моральном духе. Указывал на сложность рельефа будущего театра военных действий, на его сильную залесенность, суровый климат в зимние время года, о неподготовленности Р.К.К.А. действовать в таких условиях. Шапошников указывал, что при любом сценарии и ходе военных действий в Карелии, это немедленно станет известно в Генштабе Германии и они сделают соответствующие выводы. Вернемся к Г.К. Жукову. Он выполнял решения палит бюро и И.В. Сталина, допустим он мог взвесить все за и против, еще раз обсудить вопрос переброски войск к Западной Госгранице СССР. Что он мог сделать за пять месяцев отведенных ему до начала войны, много, не усыплять бдительность командующих западных округов, распределить боеприпасы и горючие по воинским частям. На свою ответственность проводить оперативную и агентурную разведку. Жуков должен был следить за графиком переброски войск. Переброска войск должна выполняться планомерно, пехота, артиллерия, танки, склады и авиация. Именно в таком порядке, а не с ног на голову. Жуков сыграл роль тупого солдафона взял под козырек и все исполнил. Теперь необходимо установить размер вины товарища Жукова. Нам постараются напомнить, что товарищ Жуков маршал «Победы». После окончания войны Д. Д.Эйзенхауэр поддерживал дружеские отношения с маршалом Г.К. Жуковым за дружеской беседой зашел разговор, как поступит Жуков если перед его войсками минное поле остановит он наступление, что будет делать. Жуков не задумываясь ответил: «Нет необходимости останавливать наступление. Пошлю солдат вперед на минное поле, потери будут, как при обычном артобстреле.» Теперь очередь Эйзенхауэра. Он рассказал , что заготовил текст обращения на случай поражения при высадке в Нормандии: «Наша высадка в районе Шербур-Гавр не привела к удержанию плацдарма и я отвел войска. Мое решение атаковать в это время и в этом месте было основано на той информации, которой я располагал. Войска, авиация и флот сделали все, что могли сделать храбрость и верность долгу. Если кто-то виновен в неудаче этой попытки, то это только я.» В СССР Эйзенхауэр таким признанием подписал бы себе смертный приговор, невзирая на заслуги и прочие.
Маршал Г.К. ЖуковГенерал армии Д.Д. Эйзенхауэр Ошибки планирования стратегического развертывания в Западных округах СССР очевидны и Жуков в этом виновен. Оперативная разведка в войсках должным образом не проводилась и здесь Жуков виноват косвенно. Генштаб своевременно не провел анализ обстановки на сопредельной территории, которая с 1940 года была занята силами вероятного противника, то есть Германией. Все эти просчеты Жукова были учтены И.В. Сталиным, который и отправил Жукова на фронт из тиши штабного кабинета, исправлять свои ошибки. Жуков сменил Буденного, который командовал резервным фронтом. Как хорошо все начиналось!
Еще весной 1941 года Жуков приказал придвинуть аэродромы к границе максимально близко: истребительной авиации – на 20-30 километров от границы, бомбардировочной – на 50-70. А многие аэродромы на «стратегических направлениях» Жуков разместил вообще в 8 километрах от границы. Генерал-полковник Л.М. Сандалов писал: «Штурмовой полк перебазировался на полевой аэродром в 8 километрах от границы 20 июня 1941 года по приказу начальника Генерального штаба РККА генерала армии Г.К. Жукова» (ВИЖ. 1971. №7. С.21).
Предвоенные приказы Жукова вообще очень интересны. На границе по приказу Жукова были сосредоточены 10 железнодорожных бригад (двух полкового состава) численностью в 70 тысяч человек для перешивки германской колеи на широкий советский стандарт. Но вот ведь вопрос: если правительство СССР не планировало нападения на Германию и не ожидало ответного нападения Гитлера, то зачем собирать на границе 70 тысяч военных железнодорожников? Будучи начальником Генштаба Г.К. Жуков приказывает: укрепрайоны расформировать , в том числе, снять даже колючую проволоку со всей западной границы СССР к 20 июню 1941 года. С мая 1941 года собирает на рубеже в 20-40-60 километрах от границы невообразимые военные силы, более половины авиации СССР, более половины топлива и снарядов, более половины запасов продовольствия для армии СССР, вопрос не безумие ли это. Беда в том, что при созданной Жуковым степени концентрации войск на границе в 1941 году разгром Красной Армии был неминуем уже во второй половине мая, когда на границу в огромной путанице стали прибывать армады дивизий. И достиг степени потенциальной Катастрофы именно во второй половине июня, когда войска уже сменили пограничников, но находились в состоянии хаоса переезда. А вот если бы немцы напали на СССР в начале мая, (их армейская разведка и воздушная разведка сработали на «пять с плюсом») то они не смогли бы захватить даже Барановичи, так как встретили бы нормальную организованную оборону.
Командующий Особым Западным округом генерал армии,Герой Советского Союза Павлов Дмитрий ГригорьевичВ Белорусской штабной игре Жуков вовсе не гнал Павлова, как он (Жуков) писал в своих «воспоминаниях». Как раз Павлов разгромил Жукова. Вот что писала газета «Известия» 22 июня 1993 года: «В ряде книг и статей утверждается следующее: в этой игре (декабрь 1940 года) Г.К. Жуков якобы все спланировал и осуществил так, как это через полгода сделали немцы, и на восьмые сутки Северо-Восточный фронт «Западных» вышел-де уже к Барановичам. Но все было далеко не так: Северо-Западный фронт «Восточных» (Д.Г. Павлов), выполняя задачу выйти к 3 сентября 1941 года на нижнее течение реки Висла, 1 августа перешел в наступление, и в первые дни его войска форсировали р. Неман, овладев Сувалкинским выступом (окружив в нем крупную группировку «Западных»), а на левом крыле прорвали фронт, возглавляемый Г.К. Жуковым. В прорыв была введена конно-механизированная армия, которая к 13 августа вышла в район, расположенный в 110-120 километрах западнее Государственной границы СССР». Ожидаемый результат игры через два-три месяца Красная Армия захватила бы Румынию, Венгрию и половину Германии. Берлин пал бы к началу зимы. Жуков проиграл Павлову, хотя наверно из-за природной «скромности» сообщил нам обратное.
По окончанию штабной игры докладчик - командующий войсками Западного особого военного округа генерал-полковник танковых войск Д.Г. Павлов пишет: «Польша перестала существовать через 17 суток. Операция в Бельгии и Голландии закончилась через 15 суток. Операция во Франции, до ее капитуляции, закончилась через 17 суток. Три очень характерные цифры, которые не могут меня не заставить принять их за некое возможное число при расчетах нашей наступательной операции».
Хаос и паника первых двух трех недель войны привели к потере Красной Армией 6,3 миллиона солдат и офицеров. Из них миллион был расстрелян органами НКВД или посажен в ГУЛАГ за отказ воевать. 1,3 миллиона были убиты и пропали без вести в боевых действиях. И 4 миллиона сдались немцам (сдались их 3,5 (!) миллионной армии). Была разгромлена вся предвоенная кадровая армия (ВИЖ. 1992. №2. С. 23).
В 1941 году Красная Армия потеряла 6290000 единиц стрелкового оружия, большая часть которого досталась немцам в виде трофеев в первые дни войны, так как была складирована на границе (ВИЖ. 1991. №4). Этого оружия достаточно, чтобы вооружить всю Германию.
«Литературная газета», 1989 год, 22 марта, статья В. Анфилова «Самые тяжкие годы»: «Мы потеряли сразу же, до середины июля 1941-го, около миллиона солдат и офицеров, из них 724 тыс. были пленены. Противнику достались в качестве трофеев 6,5 тысяч танков, 7 тысяч орудий и минометов, огромные запасы горючего и боеприпасов».