ДЕСАНТ У ЮЖНОЙ ОЗЕРЕЙКИ Южная Озерейка – небольшая деревня, расположенная к юго-западу от Новороссийска. В ночь на 4 февраля 1943 года туда были направлены главные силы десанта, призванного выйти в тыл немецким войскам, защищающим Новороссийск. Для усиления первой волны десанта впервые на Черном море был задействован отдельный танковый батальон. Этот батальон имел номер 563 и был вооружен 30 ленд-лизовскими легкими танками М3 «Стюарт» американского производства. Для высадки танков привлекались три несамоходных баржи типа «болиндер». На каждую из них грузились по 10 танков и 2 грузовика с предметами МТО. Баржи буксировались в район высадки тральщиками, но уже непосредственно подводить «болиндеры» к берегу должны были буксиры «Алупка», «Геленджик» и «Ялта». К обеспечению операции привлекались значительные силы Черноморского флота, в том числе крейсера «Красный Крым» и «Красный Кавказ», лидер «Харьков», эсминцы, канонерские лодки «Красный Аджаристан», «Красная Абхазия» и «Красная Грузия». По ставшей уже традиционной схеме высадку передового штурмового отряда обеспечивали в основном катера-охотники МО-4. Советское командование надеялось, что слаженный удар корабельной артиллерии, морских пехотинцев и танкистов позволит быстро сокрушить румыно-немецкую оборону на побережье и нанести гарнизону Новороссийска смертельный удар в спину. К сожалению, артиллерийская подготовка высадки, проведенная кораблями, оказалась малоэффективной. На подходе к берегу катера и «болиндеры» были освещены прожекторами и ракетами, противник открыл огонь из пушек, минометов, пулеметов. Участок побережья удерживался румынами из 10-й пехотной дивизии, но «армировала» их оборону немецкая батарея 88-мм зенитных пушек, пресловутых «Acht komma Acht» (восемь запятая восемь – в немецкой нотации калибр пушек обозначается в сантиметрах, в данном случае – 8,8). Эти мощные орудия были смертельно опасны для всех видов десантно-высадочных средств, задействованных под Южной Озерейкой. В итоге ценой потери всех «болиндеров» и значительной доли матчасти 563-го ОТБ на берег удалось высадить, по разным данным, от 6 до 10 боеспособных танков «Стюарт». Также были десантированы около 1500 (?) морских пехотинцев (часть первого эшелона десанта), а именно 142МСБ (не числится в составе 18А) и частично два других батальона 255МСБ (входит в состав 18А) морской стрелковой бригады.
(Если учесть, что позже 142МСБ не числится в составе 18А была полностью потеряна 4352 бойца). Бой на берегу велся недостаточно организованно. Командиры, оставшиеся на борту кораблей, не получали своевременной информации о действиях высаженных на берег подразделений и были лишены возможности руководить боем. В результате командование было вынуждено отказаться от продолжения операции и отозвало корабли, а вместе с ними – и основную массу войск. Вскоре после рассвета нашему десанту на берегу наконец-то удалось достичь заметного тактического успеха. Во фланг и тыл противнику вышла группа морских пехотинцев. У командира немецкой 88-мм батареи не выдержали нервы и он приказал расчетам отойти, взорвав предварительно орудия. Подрыв 88-мм зениток полностью деморализовал румын. Часть из них разбежалась, часть – сдалась в плен. В итоге, морская пехота выиграла бой за высадку, но воспользоваться успехом было уже некому – корабли с десантом уходили назад, на восток. В упорном бою наши морские пехотинцы при поддержке нескольких танков «Стюарт» овладели Южной Озерейкой. После отдыха десантный отряд продолжил наступление. К вечеру 4 февраля 1943 года моряки достигли Глебовки и заняли ее южную окраину. Увы, на этом успехи предоставленного самому себе десанта закончились. Немцы весьма оперативно стянули в район значительные силы: горнострелковый батальон, танковый батальон, четыре артиллерийские и две противотанковые батареи, зенитные орудия. Румыны тем временем вернули себе никем не охраняемое побережье в районе Южной Озерейки, полностью отрезав наш десант от моря. Осознавая бесперспективность дальнейшей борьбы, часть бойцов во главе с комбатом-142МСБ Кузьминым решили прорываться на Мысхако, в район, занятый успешным десантом бойцов майора Куникова, а группа из 25 человек ушла к побережью в направлении озера Абрау, надеясь на встречу с партизанами. Ф.В. Монастырский, комиссар 83-й бригады морской пехоты, передает слова лейтенанта, вышедшего от Южной Озерейки к своим, на плацдарм Мысхако:
«Не страшно было схватиться с врагом, пусть его хоть вдесятеро больше нас. Каждый готов был драться насмерть. Но как было добраться до противника через этот сплошной огневой заслон? Потом подошли фашистские танки. Мы пустили в ход противотанковые ружья, гранаты. Много тут полегло наших, но и гитлеровские танки вспыхивали или крутились на месте, подбитые. После этого мы осмелели, сделали рывок вперед, заняли рубежи у реки Озерейка. Утро и день держались там. Все посматривали на море, думали – прибудет нам подмога или нет? Потом узнали, что основной десант высаживается на Мысхако и нам нужно самостоятельно пробиваться туда. Как пробивались – не рассказать. Дрались, пока могли, не упускали ни одной возможности ударить по врагу, нанести урон. Ну, а когда не осталось уже ни рот, ни патронов, ни сил для драки, побрели по лесу кто как мог.»
Вероятности отрицать не могу, достоверности не вижу. М. Ломоносов