«Новый Геродот»

Большинство историков скептически относится к рассказу о том, что Дмитрий Донской перед сражением получил благословение митрополита Киприана. Этот рассказ можно обнаружить в позднейших летописных сводах. [71] Некоторые исследователи подозревают даже, что Киприан сам внес в летописное повествование соответствующие поправки. [72] И, конечно, легенда рассказ о том, что Киприан дал Дмитрию Донскому перед Куликовской битвой совет. В 1380 году Киприана в Москве не было. Покинув Константинополь, митрополит "Литвы и Малой Руси" сразу направился в Литву. Можно, однако, быть твердо уверенным, что сразу по приезде он встретился с князем Ягайло. Отношения Киприана с литовской династией были давними, они начались еще во время его первой русской миссии в 1373-1374 году и продолжались, когда в 1376-1378 году он был митрополитом. Если предсмертное крещение великого князя Ольгерда под именем Александра (1377 г.) не легенда, а исторический факт, то без участия Киприана оно состояться не могло. Киприан, по всей очевидности, был близок с православными сыновьями Ольгерда. Ягайло — в православии Яков — продолжал дружбу с ним, уже став польским королем. [73] С другой стороны, письмо 1378 года преп. Сергию показывает, что Киприан оставался верен идее "главенства" Москвы, несмотря на враждебное отношение к нему князя Дмитрия Донского. [74] И, наконец, неприязнь к генуэзцам, унаследованная от патриарха Филофея, могла у Киприана только обостриться после недавнего пребывания в Византии. Поэтому можно не сомневаться, что если Ягайло спрашивал его совета относительно союза с Мамаем (покровителем Митяя!) и генуэзцами против Дмитрия Донского, к которому уже присоединилось два члена литовского княжеского рода, то ответ митрополита мог быть только отрицательным.

Разумеется, непоколебимой уверенности в том, что Ягайло спрашивал совета и что Киприан его дал, быть не может. Непоколебим, однако, факт, что Ягайло в последний момент к Мамаю не присоединился и что сразу после Куликовской битвы Дмитрий резко переменил отношение к Киприану. Этого бы не случилось, если бы Куликовская победа не убедила московского князя, что политика сближения с Литвой, за которую ратовал Киприан, вполне оправдана. Кроме того, за Киприана стояло монашество, а возглавлявший его преп. Сергий открыто благословил Дмитрия на борьбу с Мамаем.

"...Ягайло эти два дня стоял на месте, ему ничего не стоило эти 30 верст прийти за несколько часов, а он стоял и... ждал исхода битвы. Когда ему разведчики доложили, что татары побежали, он повернул свои войска обратно. Ягайло тогда не испугался, нет, зря это про него так пишут историки. Просто как рыцарь и политик выжидал, взвешивал, потом оценил, что произошло. Понял каким он будет выглядеть даже среди своих князей, которые тоже не очень то доброжелательно относились к татарам. Знал, что хитрый Боброк наверняка подсунет ему войско мурзы Карагуя и если он вступит в сражение с ним, то при любом исходе сталкнется с Тохтамышем, который потом сметет Литву..."