слова Эглунда, которые нельзя проверить, не являются фактами.
Вы тут хвалились, что читали "слова Энглунда, и даже список его литературы. Еще раз придется запостить цитату, потом добавить вторую, и выделить болдом некоторые места. Вы же с первого раза категорически не понимаете.
Поскольку шведские солдаты в центре и на правом крыле, несмотря на убийственный залп, продолжали двигаться вперед, произошло то, что обычно и происходило в подобных случаях. Русский строй заколебался и отступил. Отстреливаясь и волоча за собой пики, солдаты неприятеля начали отходить. Иногда они бросали 3-фунтовые полковые пушки. Левенхаупт крикнул: «Пали!» Шведские батальоны поспешно вздвоили свои поредевшие ряды: две задние шеренги сделали шаг вперед и оказались на одном уровне с двумя передними. Расстояние до отступающих русских было очень небольшим, в некоторых местах оно доходило метров до тридцати. Пехота вскинула ружья, прозвучал одновременный выстрел. В некоторых случаях залп этот дал хороший результат, положив много бегущих русских солдат. В других же местах — там, где подразделения были снабжены скверным порохом, — дело обернулось хуже: у отдельных стрелков порох просто выгорел на полке. Но и тем, у кого выстрел получился, его слабенький, маломощный звук подсказал, что пуля обладала слишком малой энергией. Сам Левенхаупт сравнил треск выстрелов с коротким, безжизненным хлопком о ладонь парой перчаток.
С этой минуты кругом начинается полнейшая неразбериха, напоминающая беспорядок, который творится в разоренном муравейнике: те же слепые метания из стороны в сторону, та же тревожная суета и отсутствие всякого смысла — за исключением разве что стремления снова и снова убивать. Зеленые батальоны под натиском шведов отступали. Напору противника поддались Казанский, Псковский, Сибирский, Московский, Бутырский и Новгородский полки. Передовая линия русских просто-напросто повернула и двинулась назад, столкнувшись со второй линией, которая до поры до времени не принимала участия в битве, а лишь выжидающе стояла сзади.
Момент был критическим для русских. Эта вторая линия (на профессиональном языке она называется резервом) призвана была служить для первой немой поддержкой, подкреплением, дававшим возможность не уступить врагу. Однако чаще случалось так, что, если первая линия опрокидывалась, она увлекала за собой и вторую. Вторая линия оказывалась не в состоянии отразить неприятеля, коль скоро тот прорывался в глубину боевого порядка. Нетрудно представить себе, какая могла подняться невероятная катавасия, если отступающая передовая линия врезалась бы в стоящую на месте вторую; большие группы перепуганных солдат вполне могли увлечь в бегство тех, кто прежде сохранял спокойствие, в результате чего поднялась бы заразительная всеобщая паника. Отсюда было недалеко до давки, до беззащитной, очумелой толпы, которая, теснимая шпалерами штыков, с ором несется, топча своих и разбегаясь на все четыре стороны. Если бы шведам удалось добиться ощутимого успеха в одном месте, они могли бы повернуть вспять весь растянутый фронт. Глубокий строй в две линии и большое численное превосходство могли стать для русских не столько преимуществом, сколько помехой.
Когда отгремело эхо ружейного залпа, шведские батальоны продолжили наступление, идя по пятам за отходящим противником. Русские еще не бежали, они отступали более или менее стройными рядами, однако недостаточно быстро, чтобы уклониться от преследующего их неприятеля. Помимо всего прочего, скорому отходу должна была мешать вторая линия, стоявшая на пути у ретирующейся первой. После короткой — метров в сто — пробежки шведские солдаты нагнали отступающих. В уходящие спины стали вонзаться пики и штыки.
Посередине идущего вперед синего строя бок о бок друг с другом продвигались второй и третий батальоны лейб-гвардии. Второй батальон под началом Маннерсверда прорвался сквозь передовую линию русских и захватил четыре орудия. Третий гвардейский батальон, на ходу взяв два русских орудия, оставил их позади и гнал неприятеля все дальше и дальше. На правом фланге шел в наступление первый гвардейский батальон. Под командованием опьяненного боем капитана Гадде гвардейцы ворвались в русский строй и захватили четыре знамени и шесть пушек, добившись в этой атаке едва ли не самого большого успеха среди отдельных батальонов. Сам Гадде подскочил к одному из взятых орудий и, приказав повернуть его ствол в сторону отступающих шеренг русских, произвел несколько выстрелов им вслед. Наступавший рядом с молодцами Гадде гренадерский батальон (подразделение капрала Смепуста) также взял несколько неприятельских полковых орудий.
А вот - из списка источников Энглунда (в электронной версии его нет, но в бумажной есть - vae victus):
Lewenhaupt, А L: Реляция. НН 3462.
Smepust, E L: Дневник. KKD III.
Итак, Энглунд ничего не придумал, а использовал сочинения очевидцев атаки - командовавшего ею Лёвенхупта и капрала Смепуста, участвовавшего в захвате орудий.
Я Вас еще сильнее расстрою - и снова Кротовым:
Лейтенант Уппландского пехотного полка Ф.Х. Вайе оставил несколько строк об этом самом напряжённом периоде схватки двух армий: противники сошлись лицом к лицу, увидели друг друга глаза в глаза. Офицер писал только о том участке битвы, где сражался его батальон. Вот то, что он написал: ?...неприятель охватил нас с обоих флангов и первые шеренги встали на колено, вся линия произвела залп, на который мы достойным образом ответили сдвоенными шеренгами, при этом удивительно, что батальон Мандерс-верда (Manderswerdische) сумел проломить первую русскую линию и захватить 4 вражеские пушки?73.
Историки ограничиваются цитированием этого небольшого фрагмента из записок Ф.Х. Вайе, где он удивляется, как мог прорвать второй батальон полка Лейб-гвардии под командой капитана гвардии X. Маннерсверда русскую боевую линию. Однако одно дело просто цитировать источник, только привести выдержку в подтверждение чего-то, совсем другое дело ? источник анализировать, критически изучать. Насколько стоит доверять приведённому свидетельству лейтенанта Ф.Х. Вайе?
На взгляд автора книги, Ф.Х. Вайе не мог видеть и не видел, что совершили гвардейцы второго батальона капитана X. Маннерсверда. Он изложил в своих записях в данном случае устные рассказы в среде шведских пленных, слухи, разного рода преукрашивания прошлого, возникшие с целью самооправдания, сохранения собственного лица, национальной гордости и т. п. Всё дело в том, что Второй гвардейский батальон X. Маннерсверда стоял в шведской боевой линии пятым, если считать справа налево. За ним стоял Третий батальон Лейб-гвардии и только потом ? два батальона Уппландского полка74. Увидеть что-то на расстоянии нескольких сотен метров в правой стороне в клубах порохового дыма, через ряды сослуживцев, под столь острым углом, что вообще было трудно что-то разглядеть, Ф.Х. Вайе просто не мог. Надо понять, что шёл горячий бой, а лейтенант с минуты на минуту должен был отправиться к праотцам (по случайности этого не произошло). В этих условиях вглядываться на сотни метров в сторону Ф.Х. Вайе не мог и, надо повторить, в любом случае не смог бы ничего разглядеть, если бы отказался от исполнения непосредственных боевых фукций: действия шпагой, пистолетами и т. п.
Историк В.А. Артамонов удачно выразился насчёт записок шведских капитанов лейб-гвардии Л. Тизенстена и Й. Оллера. Они, как отмечает историк, ?подправляя впечатление от полтавской катастрофы, писали, что лейб-гвардейцы будто бы гнали... 100 шагов, коля штыками и пиками в спину?, своих русских противников75. Даже П. Энглунд принимает эти ?рассказы шведов после битвы? на веру76. Попытки их критического разбора в его книге нет. Безоговорочно доверительное отношение к запискам каролинцев вообще в принципе свойственно шведской историографии. Однако ?свидетельство? этих двух шведских офицеров гвардии трудно оценить иначе, чем ?благородный вымысел?. Хорошо, что они не написали о прорыве и второй линии русских.
Кротов П.А. Битва при Полтаве: к 300-летней годовщине. - СПб.: Историческая иллюстрация, 2009. С. 317-319. Автор, естественно, вроде Вас, шведам не верит - они-де всё придумали. Аргумент один - далеко было, не видели. Забывая о том, что не то чтобы каждый батальон - каждая шведская рота имела свое знамя, и уж отличить гвардейский штандарт бот остальных больших проблем не составило бы.
Факты же таковы: три шведских офицера (на воспоминания двоих тоже есть ссылки в списке лит-ры Энглунда), в том числе двое гвардейцев - участников прорыва, пишут о прорыве первой русской линии. Со Смепустом - уже четверо, с Лёвенгауптом - пятеро. Итак:
1. Как бы Вы не относились к "побытым врунам", утверждать, что Энглунд что-то придумал - это врать. Он опирается на целую группу источников - рассказов очевидцев.
2. Пять источников - это, извините, надо опровергать чем-то посерьезнее болтовни о "враках проигравших".
Наслаждайтесь:
король вместе со свитой, проверяя посты, случайно оказался за пределами расположения своих войск и наткнулся на группу сидевших у костра казаков. Соскочив с коня, он застрелил одного казака и ускакал
Ничего, что я цитирую Павленко второй раз, а точнее, уже ТРЕТИЙ? У Вас проблемы с восприятием текста?
(Да, я это напишу, а потом сам себя смодерирую. Достало уже.) Вы
[...]?
Причем тут Павленко?
Я Вас ясно спрашивал о Понятовском:
Я написал, что о сих казаках рассказывал
Понятовский:
2. Станислава Понятовского (отца будущего короля Польши), который сопровождал Карла в тот день. Он вспоминал, что 6000 "московитов" подошли к Ворскле и угрожали переправиться. "Несколько казачьих сотен" реку перешли. "Король, по своему обыкновению объезжавший посты на заре", с 18 драбантами бросился на казаков и отогнал их за реку. У места переправы казаков его и настигла пуля из нарезного карабина, когда он "некоторое время наблюдал за ними".
Григорьев Б. Карл XII, или пять пуль для короля. М., 2006. С. 301-302.
Где костер, где Карл, слезший с коня и стрелявший в казака?
У Вас уже злость в голову вошла??? Мешает читать и понимать?
