Мародер Шолохов

[sasha a]

«Вдали под склоном синели, уходя на юго-восток широким зигзагом, токийские левады».

Мне кажется, не стоит ничего выдумывать, надо положиться на автора. Он знал, о чем говорил:

A levada (Portuguese for "led") is an irrigation channel or aqueduct on the island of Madeira in the Atlantic Ocean (about 500 miles Southwest of Portugal).

The levadas originated out of the necessity of bringing large amounts of water from the west and northwest of the island to the drier south east which is more conducive to habitation and agriculture (such as sugar cane production). In the 16th century the Portuguese started building levadas to carry water to the agricultural regions. The most recent was made in the 1940s. Madeira is very mountainous, and building the levadas was often difficult. Many are cut into the sides of mountains, and it was also necessary to dig 25 miles of tunnels. [1]
....

en.wikipedia.org/wiki/Levada

Почему "токийские левады" - не знаю. Но, видимо, такое понятие существовало в то время. Не забывайте, что в конце 19 - начале 20 века Япония и все японское было в моде. Когда Николай, еще будучи царевичем, посетил Японию, не помните?

[Андрей Чернов]

Спасибо. Но, видимо, вы просто устали (утро на дворе).
Здесь в ТД левады -- огороженные пастбища (по Далю и Ушакову). И на абзац раньше название хутора. Кроме того, правка сделана не 1990-х, а в 1957 году (или даже ранее).
Так что японские мотивы "токийских левад" -- к японскому городовому.

[Андрей Чернов]

ЕЩЕ О ШОЛОХОВСКОМ СТАДЕ

Есть в рукописи Шолохова такая бессмертная строка: «коровы… покачивая тугими вымями» (с. 76-bis).
Наткнувшись на нее, я вспомнил о снеге, доходившем лошадям до пояса и о том, как те же самые лошади повернулись к ветру спиной.
А потом о серой изможденной трудом кобыле по кличке Корсачная (из «Зыби» Федора Крюкова). Помните? Это та самая, у которой «бока… были желтые от навоза, шея местами облезла, а спина – острая, как пила…» (Это ее хребет с торчащими, как зубья пилы позвонками.) Я утверждал, что редкое выражение «острая спина» откликнулось и в первом томе ТД: «Садился у подзёмки на табуретке, остро сутулил спину…».
Мне возражали, что имеется в виду острый угол (между спиной и коленями).
Но о коленях речи нет. Сказано: «остро ссутулил»!..
По умолчанию партия была отложена.
…Однако доиграем?
Вот рукопись «черновиков ТД». С. 30, 18-я строка: «Он тяжело поднимал кнут, помахивая им, словно в нерешительности: ударить по острым бычикам (!) кострецам или нет». (В издании: «по острым бычьим кострецам или нет».)
Это, господа, – шах.
А вот и мат:
«Клячи… были худы до ужаса. Острые хребтины их были освежеваны беспрестанными ударами кнутов, обнажали розовые в красных крапинках кости с прилипшими кое-где волосками шерсти» (Кн. 2).

Вывод: перед нами развитие авторской метафоры Федора Крюкова. «Зыбь» написана в 1909-м, но вошла в книгу «Рассказы. Т.1», где автор собрал свои лучшие повести и рассказы 1908–1911гг.
Вышла книга в 1914-м.
Молодой Владимир Маяковский в 1915-м превратил «острую спину-пилу» во «флейту-позвоночник», и эта метафора стала названием поэмы (есть тут и такие строки: «Привяжи меня к кометам, как к хвостам лошадиным…»), а тремя годами позднее в стихи «Хорошее отношение к лошадям» (это, в частности, о том, что старых лошадей не кнутом надо поднимать, а добрым словом).
А поскольку Шолохов однажды сам публично заявил, что он никакого Крюкова не читал, и вообще такого писателя не знает, мы имеем все основания уличить Михаила Александровича или в плагиате, или во лжи.
А если без шуток – то в том и другом сразу.

[Svin]

Данная манера общения вообще весьма характерна для свин'ов.
А с ошибкой шведо-норвежцев все просто. Они посчитали по тем параметрам, которые на поверку оказались нерепрезентативными.
Методологическую эту ошибку показали через 15 лет наши исследователи, супруги Фоменки (родители пресловутого академика-новохронолога, но сами очень приличные академические лингвисты).

... ваш стиль соответствует вашей национальной ориентации и это нам понятно, либо тот натурализм произведений Шолохова до сих пор в ваших соплеменниках вызывает ужас реалити и вины конкретных действующих персонажей... мне не перавый раз приходится громить ваш национальный подход в статистике, и по этой причине разгромить Фоменкиных мне что два пальца..., но могу заметить, что авторство определяется не по количеству стилистических, грамматических и прочих ошибок, а несколько иначе, что и сделали шведы, сравнив ранние и поздние работы Шолохова...

[Андрей Чернов]

Свин, приводя цитату из моего текста, целомудрено вырезал из нее фразу
"Но отнесемся с пониманием: как-никак вымирающий вид. Занесен в красно-коричневую книгу".
Значит, я угадал.
А вот он промазал: мой предок с Петром I строил Петербург, а другой командовал дружиной петербургского ополчения в 1812-м и получил Георгия за взятие под Полоцком французской батареи. И звали его Пахом Кондратьевич. Дед -- Иван дрался с германцами в 1914-м, а потом с немцами под Ленинградом, отец Юрий Иванович -- с теми же немцами под Сталинградом. А мама, Лидия Павловна, -- из крестьянской семьи (деревня Кузнецкое Молоковского района Тверской области).
Еще вопросы есть?
Нет?.. Тогда покиньте помещение.

[Хромец]

А вот он промазал: мой предок с Петром I строил Петербург, а другой командовал дружиной петербургского ополчения в 1812-м и получил Георгия за взятие под Полоцком французской батареи.

А в ледовой дружине Александра Невского не участвовали? Или хотя бы в Мамаевом побоище?
Это придало бы личностную нотку в эссе о "Слове о полку...."

[Андрей Чернов]

Не, мы не Рюриковичи.
Но и не анонимы-Хрюриковичи.

[Хромец]

Не, мы не Рюриковичи.

Ну это-то я понял сразу. Нынче Vilain во всем себя кажет от "родословной" и образа мыслей до одежды.

[Svin]

... не обращая внимание на склочные выпады, могу заметить, что большинство исследователей, использующие методы матстат, имеют слабое представление о применимости этих методов в научном поиске и обосновании той или иной гипотезы... происходит это по причине однобокого математического развития этих методов в нашей стране советского периода и преобладании определённой нации в этом направлении... именно к такой работе и относится работа Фоменко и Ко и "нахождение" этими методами двух Шолоховых - это главное, но как это и по какой причине получилось показывать не буду, т.к. имею горький опыт такого "показывания" постоянных стат.ошибок и голословных утверждений после, что это всё проверялось и исключалось... такова суть такой лжи всегда, раз соврал, далее крутишься всеми доступными способами...

[СергАни]

Svin, где Вы тута углядели матстатистику? Таковой в данной теме и в помине нету. Да и ваще нет у автора математики (видимо, по причине отсутствия наличия отношения к определенной нации, которая так Вас возбуждает...)

И жаль, что тема приобрела откровенно идеологический перебрех...

[Svin]

И жаль, что тема приобрела откровенно идеологический перебрех...

... это точно, матстат в сносках (решил разобрать все ошибки применения этого метода, вай как интересно!!!!) в анализе работ Шолохова математическими методами...
Отрывки из работы Г. Хетсо см. в сб.: «Тихий Дон»: уроки романа», Ростов-на-Дону, 1979, с. 89 и далее. ____________________

В суждениях Р. Медведева о личности Шолохова и его жизненном пути столь же мало объективности, как и ссылок на достоверные источники. Да, некоторые стороны биографии Шолохова, как и подлинные черты его личности, порой не ясны или получают противоречивое и не всегда убедительное освещение. Так, но давайте все же вспомним: расцвет его жизни пришелся как раз на 20—50-е годы, — жутковатое время в истории нашей страны, — сейчас тут стало кое-что объективное проясняться. А у ровесников писателя — не так уж важно тут, кто они были по общественному положению! — у них, что же, жизнь прошла тихо-гладко? Не следует даже отвечать на этот вопрос, но всем нам, рассматривающим ту трагическую эпоху в пору перестройки и гласности, всем нам следует проявлять тут повышенную щепетильность в оценках.
В этой связи неприятное, прямо скажем, впечатление оставляют такие, например, пассажи Р. Медведева: «У меня имеются убедительные свидетельства того, что в ЦК КПСС (в отделе литературы или в особом отделе), в КГБ и в секретной части архива ССП имеются собрания материалов, которые можно условно назвать «делом Шолохова». Странно. И дело не в том даже, что в ЦК КПСС нет ни «отдела литературы», ни «особого отдела», что никто не слыхал про «секретный архив» в нашем многолюдном и осведомленном Союзе писателей (имеются личные дела писателей в отделе кадров Союза, но они вроде бы не являются таким уж страшным секретом...).
Нельзя не отметить, что для профессионального политолога, каким принято считать Р. Медведева, подобные ошибки досадны, хотя главное, разумеется, в другом: как можно печатно высказывать такие обязывающие суждения, не предъявляя ни документов, ни свидетелей?
Чистейшим домыслом является пересказ Р. Медведевым разговора между Сталиным, Ежовым и Шолоховым, который происходил якобы «летом 1938 года»; не удивительно, что тут тоже отсутствует хотя бы подобие ссылки на источник. Тема «Сталин — Шолохов» существует и требует серьезнейших изысканий, однако тут наговорили уже столько всяких нелепиц, что не следует добавлять новых.
Р. Медведев недоумевает, почему это в седьмой части «Тихого Дона» Шолохов ссылается на работу Н. Какурина, который ко времени публикации данного отрывка был уже репрессирован. Верно, этот видный военный историк и бывший генштабист в 1930 году был арестован по делу пресловутой Промпартии и через несколько лет умер в заключении, а книги его надолго осели в спецхранах. Однако удивляться Р. Медведеву тут нечего, ибо имя крамольного Какурина в тексте романа не названо. Более того, пристрастный полемист не знает, что в «Тихом Доне» имеется куда худшая крамола: в шестой части приводится пространная цитата из самого... Л. Д. Троцкого! Разумеется, без ссылки на автора, она сотни раз перепечатывалась в те времена, когда за подобие такого... ясно, что полагалось! Не искать бы тут повода для придирок следовало историку Р. Медведеву, а попытаться понять тогдашнюю противоестественную реальность. Это многое бы прояснило.

[sasha a]

Спасибо. Но, видимо, вы просто устали (утро на дворе).
Здесь в ТД левады -- огороженные пастбища (по Далю и Ушакову). И на абзац раньше название хутора. Кроме того, правка сделана не 1990-х, а в 1957 году (или даже ранее).
Так что японские мотивы "токийских левад" -- к японскому городовому.

Пожалуйста, но, вы, кажется, ничего не поняли.
Здесь нет правки, здесь - метафора. Причем очень красивая. Трава пастбищ сравнивается с водой левад. И направление у автора указано - юго-восток. Так взгляните на географическую карту! В какой стороне относительно хутора находится Япония? Когда ТД создавался, японские мотивы были еще не забыты. Наверняка, это выражение рождало у современников какие-то определенные аллюзии.
Не утруждая себя чтением мемуарной литературы того времени, вы находите ошибки там, где их нет. Профессионалы вас опять засмеют.

Представьте, лет эдак через 200 какой-нибудь доброжелатель найдет в тексте слово "пацак" и от удовольствия потрет ладошки: "Ага! Поймал вора! Вот дурак, не смог грамотно переписать слово "пацан"!"
Ну, что тут скажешь? Киргуду бамбарбия (только не надо искать значение в словарях Даля и Ушакова!)

[Андрей Чернов]

Верный трем основным традициям шолоховедения (хамство, юдофобия, мародерство) Свин ухитрился украсть даже в своем лагере: его последний пассаж курсивом -- цитата из журнала «Вопросы Литературы» за 1989. № 8 (есть в инте на двух сайтах); автор текста Семанов.

А Саша А., как мне представляется, опоздала родиться ровно на полвека. Ее текстологические таланты очень бы пригодились Шолохову со товарищи до 1957-го: "токийские левады" хутора Токина -- ничуть не хуже лошадей, повернувшихся к ветру спиной. Тем же методом и снег, доходивший лошадям до пояса, надо трактовать как снег, доходивший лошадям до пояса их всадников. Жаль, что тогда Саша А. была слишком мала, и бессмертный текст некому было было защитить. Потому-то токийские левады редакторы, скрепя сердце, и поправили на "токинские". Им, конечно, тоже больше нравились "токийские", то есть уходящие, как Мировая оеволюция, на юго-восток -- через Тибет и Китай аж до самой Японии. Но какой-то гад и зануда, не читавший отчетов о путешествии по Японии наследника русского престола и не владевший буйной фантазией шизливого (так!) графомана, припер тем, что Япония от Токина -- это строго на восток... Да мало ли еще чем припер? (Например, беловой рукописью Крюкова.)

Метод Саши А. -- это не текстология, а агитпроп. Именно так доказывалось, что белое есть черное. Так, скажем, объяснялось, почему в "Двенадцати" апостолов революции "ведет" Христос. А это они его ведут под конвоем (так сам Блок объяснял своей матери) и палят по нему, невидимому, из трехлинеек: "--Кто там ходит беглым шагом, хоронясь за все дома?... -- Эй, товарищ, будет худо, выходи, стрелять начнем!.. Трах-тах-тах... И только эхо..."

Кто же это незримо мешает красногвардейцам? Кто "и за вьюгой невидим, и от пули невредим"?
Ну, да, ответ вы уже знаете. (И первым из читателей его дал Макс Волошин.)
Но Перцовы и пр. исписали тома, чтобы этого не было видно.

Метод -- диалектическая логика, то есть игнорирование собственно авторского контекста. Владеть им учили "бойцов идеологического фронта". И Саша А. неплохо научилась.
"Молодец, четверка!" -- как сказал однажды в Венеции Бродский Евгению Рейну.

Поэтому с токийскими левадами -- не ко мне, а к Евг.Белякову, на его страничку о Марии Васильковне Полоцкой. Там оценят.

А мы перекурим, подождем обещанного нам смеха профессионалов, и, если не дождемся, то продолжим наши медленные штудии.

[Андрей Чернов]

ХРОНОЛОГИЯ НАЧАЛЬНОЙ РУКОПИСИ.
ТУФТА В ВЕРСИЯХ ШОЛОХОВА И КУЗНЕЦОВА

О странице 76-B, беззаконно нарушающей строгость пагинации шолоховских «черновиков» и вставленной в рукопись так же механически, как страница 76-А, Феликс Кузнецов пишет:
«После чего, на той же 76-B (у Кузнецова она названа просто 76 – А. Ч.) странице рукописи крупно значится:
Часть вторая.
1.

Но начала первой главы второй части на этой странице так и не последовало.
Вместо него написан столбец цифр –

50
х 35
1750
х 80
140000

Это хорошо знакомый каждому пишущему подсчет: число строк на странице – 50 множится на число печатных знаков в строке – 35, что дает 1750, далее число знаков на странице – 1750 умножается на количество страниц первой части рукописи – 80, что дает 140 тысяч печатных знаков.
Учитывая, что один авторский лист составляет 40 тысяч знаков, делим 140 тысяч на 40 тысяч и получаем: 3 с половиной авторских листа первой части <Тихого Дона>, которые Шолохов написал за месяц. А поскольку в первых двух книгах <Тихого Дона> 38 авторских листов, то, поделив их на три с половиной авторских листа, которые Шолохов писал за месяц, получим около 11 месяцев. Вторая книга романа <Тихий Дон> была сдана им в <Октябрь> одновременно с первой – в конце 1927 года. Обе книги печатались в этом журнале без перерыва и закончились публикацией в сдвоенном, девятом-десятом номере <Октября> за 1928 г.»

Конец цитаты.

11 месяцев – это начало октября 1927 г. Кузнецов, прекрасно знающий кухню советских толстых журналов, предпочитает обойтись без упоминания о том, что первая часть романа появляется уже в первом номере «Октября» за 1927 г. (Кузнецов и сам понимает, что таких издательских скоростей не бывает: за три месяца до выхода номер должен быть уже спланирован, а материалы одобрены редколлегией и отредактированы.)
Но поверим, что обстоятельства по каким-то причинам были исключительными, и сданная автором книга тут же пошла в набор.
Итак, за месяц 3,5 авторских листа. (Это ровно 84 страницы машинописи.) Но не в окончательной, а в промежуточной редакции, где другие имена у ряда героев и нет эпизодов, которые должны будут появиться в окончательной редакции.
Вот на эту окончательную отделку рукописи Кузнецов и не оставляет своему кумиру ни месяца. Он надеется, что никто перепроверять не будет, а потому и подлога не заметит. (Но возьмите, господа, а особенно товарищи, два тома ТД и прикиньте, сколько у вас уйдет времени даже для того, чтобы их просто механически перекатать.)

Шолохов, датируя этапы своей работы, предлагает иной, тоже фантастический по срокам (что ж, чудо так чудо!), но все же куда более правдоподобный (хотя бы на первый взляд) вариант.
Поэтому начнем с пагинации Шолохова:

Титул:

Тихий Дон
роман
Часть первая.

Стр. 85.

Сверху слева синим карандашом наискось: «Окончена переработка 28/III–27 г.

С. 1 (номер страницы отсутствует):

Слева вверху:

Вешенская.
15-го ноября
1926 г.

По центру страницы:
Тихий Дон.
Роман.
Часть Первая.
1 <глава>

Вверху слева на полях помета: 15/XI
Синим карандашом напротив слов «Часть Первая»: «Переработать по окончанию I и II частей».

С. 4. Слева на полях помета: 16/XI

С. 9 (по пагинации вверху справа бывшая 41)

С. 13 (по пагинации вверху справа бывшая 1)

Слева вверху зачеркнутое синим карандашом:

Вешенская.
6-го ноября 1926 г.

По центру страницы зачеркнутое синим и красным карандашами:
Тихий Дон.
/Роман/
Часть Первая.
1 <глава> (исправлено синим карандашом на 3)

Слева на полях: 8/XI

С. 14. Слева на полях: 9/XI

С. 18. Слева на полях: 10/XI

С. 19. Слева на полях: 11/XI

С. 23. Слева на полях: 12/XI

С. 24 (бывшая 12). Слева на полях: 13/XI

С. 27 (бывшая 15). Слева на полях: 14/XI

С. 28. Слева на полях: 17/XI

С. 30. Слева на полях: 18/XI

С. 35. Слева на полях: 20/XI

С. 38. Слева на полях: 21/XI; 22/XI;

С. 42. Слева на полях: 23/XI

С. 47. Слева на полях: 24/XI

С. 49. Слева на полях: 25/XI

С. 51. Сверху слева на полях: 28/XI

С. 82. Слева на полях карандашом помета: «28 марта 1927 года».

Но на титульной (нулевой) странице та же дата, сделанная синим карандашом: <Окончена переработка 28/III – 27 г.>.
Странно, конечно, что дата стоит не на новой, а на старой рукописи. Но – пусть так: к 28 марта написаны и переработаны две из трех частей первого тома.
Допустим, что Кузнецов прав, и опубликованные «черновики» – и впрямь черновики. Только не начальные, а уже переписанные, облагороженные.
Допустим даже, что каждый день Шолохов начинает с недошедших до нас набросков, которые к вечеру приводит в порядок и добавляет в ту рукопись, которая сегодня опубликована.
За 21 день с 6 по 27 ноября созданы (пока только «вчерне») 50 страниц.
Шолоховская норма выработки первой черновой редакции – 2,5 страницы на гора за сутки. При таких темпах две первых части первой книги (210 страниц) в первой редакции могли быть написаны за неполные три месяца, к первым числам февраля. И пусть еще без малого через два месяца (28 марта 1927 года) была завершена их окончательная переработка. Тогда третья, заключительная часть первого тома (160 страниц) должна быть готова к середине июля.
Но когда же написан второй том? Кузнецов утверждает, что оба первых тома готовы уже к осени.
Однако этого просто не может быть. За два, или даже за три месяца, Шолохов не мог написать второй том. Потому-то и пришлось позднее придумать (Шолохов любил это повторять), что работу над вторым томом он начал еще в 1925 г. И написал то ли шесть, то ли восемь печатных листов. Но потом забросил рукопись на год и вернулся к ней только по окончании первой книги.
Но ведь и с такой оговоркой в прокрустово ложе хронологии второй том не укладывается. Даже если восемь печатных написаны в 1925-м, все равно и при сверхударных шолоховских темпах таскать ему не перетаскать оставшиеся двенадцать листов до февраля 1928-го.
…Чуда не произошло. Ни по версии Шолохова, ни по версии Кузнецова, на второй том времени не остается.
Однако все еще печальней.
На основании шолоховской пометы на «черновике» первой части («Переработать после окончания I и II части») Феликс Кузнецов утверждал: «Это значит, что рукопись была начата в ноябре 1926 г. и, в соответствии с собственной резолюцией Шолохова, переработана им после окончания первой и второй частей, не позже 28 марта 1927 г.». Мы поверили и, основываясь на этом, производили наш расчет.
Но в главе «Об "икре", "тавричанах" и "арестованных щах"» (с. 179) Феликс Кузнецов вдруг признает: «Рукопись второй части романа, судя по авторской ремарке синим карандашом на ее титульной странице, была «окончена переработкой» 31 июля 1927 г…»
Эта помета – катастрофа для шолоховедения. Наш расчет (расчет по максимально скоростному варианту) оказался сильно завышенным.
28 марта была переработана только первая часть, 31 июля вторая, а третья начинает писаться с начала августа. С начала ноября 1926 года прошло ровно 9 месяцев. Но в первых двух частях 210 страниц (по изданию 1962 г.), а в третьей 150. Итак, еще шесть с половиной месяцев нужно на написание третьей части. А это уже середина февраля 1928 года. Журнал с романом уже пришел к подписчикам.
А когда же написан второй том, сданный в редакцию, как утверждает Кузнецов, вместе с первым томом?
К тому же Шолохов еще в 1927 г. уличил себя сам.
3 февраля он послал письмо П. Б. Посвянскому, в котором сообщал о своей работе над новым романом: «Сейчас у меня в окончательной обработке три первых части…<…> Хочу тебя поставить в известность, что окончу не раньше осени». (Зеев Бар-Селла. «Литературный котлован. Проект “Шолохов”». М., 2005. С. 408. Ссылка на две публикации письма Шолохова – в московской «Народной газете» 5 июня 1993 и в статье В. В. Петелина «Шолохов всегда со мной» в журнале «Слово», 2004, 27 февраля, с. 14).

«Три первых части» – это весь первый том.
Замечательно, что молодой автор, до того романов никогда не писавший, даже предугадывает окончательный объем первых двух томов: так и пишет, что в них будет 40–45 печатных листов.
Через два года, когда надо будет изготовить фальшивые черновики для РАППовской комиссии по его плагиату, Шолохов уже забудет о том, посланным им Посвянскому (а заодно прямо потомству) злополучном письме, письме-самодоносу.

Расставляя задним числом даты на наспех изготовленных «черновиках», он не вспомнит, что 3 февраля 1927 г. утверждал: у него уже готов вчерне первый том и теперь он занят изготовлением беловой его рукописи. Однако по датам на полях «черновиков» выходит, что писатель только-только приступает даже не к первым страницам чернового, самого первого варианта третьей части, а к правке и переписыванию двух первых частей.
Широкий человек Кузнецов: украл у писателя время на беловую редакцию и глазом не моргнул.
Широкий человек Шолохов: томом больше, томом меньше – ну какая для Мировой революции разница?
Но в обоих случаях – одна и та же подгонка под ответ, под заранее известный результат. Обладая уже готовой рукописью, гений новой генерации и нового типа, юный РАППовский кандидат на вакантное место первого советского Льва Толстого, Шолохов, ранее судимый за финансовые подлоги, пошел на рекорд. Но забыл посчитать реальный объем творческой (а не механической работы), поскольку о творчестве (и о том, что сочинительство как таковое тоже требует времени) никакого понятия не имел. Напрашивается естественный вывод: едва начав переписывание первых двух томов чужой рукописи, он сдуру, из пустого хвастовства, раструбил, что начал писать первый том в конце 1926-го. (А после пришлось выкручиваться, «держать марку» и всю жизнь молчать партизаном на допросе истории.)
Нестыковка в хронологии заставила Шолохова врать.
Цитирую по книге Ф. Кузнецова:
«…в декабре 1965 года, на встрече со студентами факультета славистики в шведском городе Упсала Шолохов снова подтвердил этот факт:
“<За <Тихий Дон> я взялся, когда мне было двадцать лет, в 1925 году. Поначалу, заинтересованный трагической историей русской революции, я обратил внимание на генерала Корнилова. Он возглавлял известный мятеж 1917 года. И по его поручению генерал Крымов шел на Петроград, чтобы свергнуть Временное правительство Керенского.
За два или полтора года я написал шесть-восемь печатных листов: потом почувствовал: что-то у меня не получается. Читатель, даже русский читатель, по сути дела не знал, кто такие донские казаки. Была повесть Толстого <Казаки>, но она имела сюжетным основанием жизнь терских казаков. О донских казаках по сути не было создано ни одного произведения. Быт донских казаков резко отличается от быта кубанских казаков, не говоря уже о терских, и мне показалось, что надо было начать с описания вот этого семейного уклада жизни донских казаков. Таким образом, я оставил начатую работу в 1925 году, начал с описания семьи Мелеховых, а затем так оно и потянулось”».

Итак, в 1925-м написано «шесть-восемь печатных листов».
Это по версии 1965 года.
На встрече со студентами Ростовского университета в 1928 г. прозвучало и такое: «Так получилось: второй том написан раньше первого» (Цитирую по Ф. Кузнецову).
Однако еще 14 ноября 1932 г. Шолохов записал:
«В 1925 г., осенью, стал было писать «Тихий Дон», но после того, как написал 3–4 п. л., – бросил. Показалось, – не под силу. Начинал первоначально с 1917 г., с похода на Петроград генерала Корнилова. Через год взялся снова и, отступив, решил показать довоенное казачество».

http://feb-web.ru/feb/sholokh/critics/nos/nos-478-.htm

Итак, три «авторских версии»:
– В 1925-м написан весь второй том (1928 г.);
– В 1925-м написаны 3-4 печатных листа второго тома (14 ноября 1932 г.);
– В 1925-м написаны 6-8 печатных листа второго тома (декабрь 1965 г.);

Однако если б он переписал рукопись своей рукой, он и предъявил бы ее РАППовской комиссии в 1929-м (плюс какие-нибудь скопированные или сымитированные черновики). Но выполненной Шолоховым беловой (наборной) рукописи не было. Ее переписывали и правили другие (жена Мария, ее сестра, тесть Громославский).
Собственно говоря, и без саморазоблачения Шолохова, сделанного в письме к Посвянскому, было ясно, что «черновики» сфальсифицированы для комиссии в начале 1929 года. (К этому выводу первым пришел лингвист Зеев Бар-Селла. Его аргументов я здесь не повторял, они опубликованы. Он же, кстати, первым выявил и несколько рудиментов дореформенной орфографии в ТД, показав что, копируя чужую рукопись, строчную букву «ять» Шолохов подчас принимал за «ы».)
О том, что перед нами не черновики, а случайно смонтированные копии отдельных листов разных черновых редакций оригинала, говорит и свистопляска имен героев романа, которая многократно противоречит шолоховским датировкам.
Впрочем, об этом я уже докладывал почтенному собранию «Нового Геродота».

(ПРАВКА И ДОБАВЛЕНИЯ В ЭТОТ ТЕКСТ СДЕЛАНЫ 6 АВГУСТА)

[СергАни]

Одним жуликом средь этой большевицкой шантрапы больше, одним меньше... Что это меняет? В конце-концов ТД человечество получило, а ведь могли бубуины и запросто с ней обойтись - ф топку...