В московском метро есть станция «Коломенское». Это место, где некогда был старинный дворец русских царей. Теперь там парк и изумительный храм с высоким изящным конусом шатрового навершия, вырастающего из многорядных округлых закомар, как из горящих пламенных языков…
В парк Коломенское в свое время перевезли так называемый Борисов камень, найденный в районе Полоцка (на границе бывшего княжества Полоцкого) в деревне Болотки (Миорский р-н). Камень был вытащен из реки и в 1887-88 гг. перевезен в Москву. Высказывалась мысль даже, что этот и подобные ему камни – суть межевые знаки, поставленные князем Борисом (Рогволодом) Всеславичем на границе своей вотчины.
Но есть и другая точка зрения на Борисовы камни.
Отец Бориса Всеславича – хорошо известный нам по «Слову о полку Игореве» полоцкий князь Всеслав, прадед, кстати, Марии Васильковны, возможного автора «Слова о полку Игореве». Рассказ о Всеславе в «Слове о полку» совсем не случаен. Всеслав там показан как кудесник, волшебник. Даже как оборотень, - он превращается в волка и обвешивается синим туманом («обесися сине мгле»). Однако – ничего негативного в этом автор «Слова о полку» не видит. И это удивляет.
Известно, насколько много в «Слове о полку Игореве» аналогов к Библии. Очевидно, что автор, если и не клирик, то прекрасно образованный христианин (или христианка, если, как предполагает Сумаруков, это Мария Васильковна). Но тогда его отношение к магии в принципе должно быть отрицательным. Этого нет. И не только при оценке Всеслава, но и в рассказе о Ярославне, плач которой, скорее, есть молитва совсем не традиционным христианским святым…
«Да, - говорят исследователи «Слова о полку», - но в отличие от других древнерусских произведений «Слово о полку» носит светский характер». Светский?! Но там все время идер речь о сопоставлении событий «нижнего», земного плана с «верхним», небесным! Притом последний – это вовсе не Святая Троица, как положено, да как и изображается на православных иконах, - а отчасти другие «божества»: Хорс, Велес, Див, Карна, Жля… Это – религия, только какая? Ответ один: это своеобразное «языческое христианство»… А если так, не здесь ли один из корней того своеобразного синтеза христианства и язычества, на который не решалась византийская греческая иерархия, но к которому стремилась «народная» религия и многие русские религиозные мыслители того времени?
Собственно, эти размышления и приводят к предположению, что Борисовы камни – не есть межевые знаки. Если у правнучки Всеслава сохранились столь яркие «анахронизмы» язычества, то уж его сын, коим и был Борис, должен быть настоящим кудесником, и камни, установленные в годы, близкие к году его смерти, должны были носить магический характер.
В действительности, камни, по всей видимости, установлены в год жестокого голода - 1129. В летописи под этим годом значится: «Преставился князь полоцкий Борис. В се же лето была велика вода, потопила людей и жито, и в хоромы влилась». В этом же году киевский князь Мстислав Владимирович, сын Мономаха, отправил полоцких князей в ссылку в Царьград вместе с семьями. В том числе и Василько, в то время князь витебский, сын Святослава, внук Всеслава . Марии Васильковне тогда было всего 2 года (по другой версии она и родилась в Константинополе).
Если предположить, что голодный год наступил непосредственно после кончины князя-мага, то смысл поставленных в его честь камней – поклонение его образу, молитва с целью вызвать дождь на поля, сохранить вотчину Бориса от засухи, не дать облакам разбежаться по другим княжествам. Увидев камень, облако с дождем должно отстановиться, затем повернуть назад и окропить живоносной влагой хлебные поля Полоцкого княжества…
Вернемся теперь к Борисову камню, которое уже в наше время перенесли в Коломенское. Я специально съездил в Коломенское и перерисовал надпись на этом камне. Вот что там изображено.
Прочесть, казалось бы, легко. Получается «СУЛИ- БОРЬ ХРЬ-СТЪ», то есть «Сулиборов крест». Якобы под камнем похоронен некий Сулибор. Такое имя действительно существовало в Древней Руси. Направление чтения как в букве И. Только при чем здесь Борис?
Но это чтение не единственное. Если читать в направлении как в букве Z, то получим «СУЛИ ХРЬ БОРЬ СТЪ». Некоторые буквы могли читаться по-разному. Например, Н как И и как N, У могло быть Ъ. Можно представить, что за прошедшие века надпись могли «обновлять». Кроме того - слова могли значительно сокращаться. Получится «СЪЛН ХРЪ БОРЬ СТЪ», что можно прочесть как «Славный, храбрый, Борис святъ».
Здесь мы встречаемся с своеобразным «двойным чтением» - по горизонтали одно, по веритикали другое. Текст начинает двоиться, он похож на таинственный кроссворд, загадку. Зачем и кому? В действительности, очевидная надпись «Сулиборов крест» совершенно безопасна. Тогда как если камень действительно посвящен никакому не Сулибору, а князю Борису, то здесь уже возникают у правоверного христианина некие вопросы. Например, где и когда князь Борис сделался святым? Дальше, и это самое главное. Борис похоронен совсем не в этом месте. Какова же цель такого камня? Очевидно – это магия, магия вызывания дождя! Люди идут не в Церковь Христову (византийскую), они устраивают какие-то шабаши с камнями. А значит – это ересь, страшный грех. Известно, что ждало колдунов на Руси, да и не только на Руси. Тут само собой объясняется, по какой причине текст был «зашифрован».
Можно возразить: второе прочтение довольно-таки произвольно. Но посмотрим на другие Борисовы камни. На одном из них из деревни Наковники (Верхнедвинский р-н). Надпись гласит «Х[ристо]с Ника. Г[оспод]и помозi рабу своему Борисоу».
А теперь – сопоставим. Изяслав Мстиславич (который поставил Климента Смолятича митрополитом) – это тот самый князь, который был поставлен в Полоцке после того, как Мстислав отправил полоцких князей в ссылку. Сразу этот человек оказался под влиянием св. Евфросинии, а через нее и со всем «колдовским» миром древнего Полоцка. Не даром исследователи пишут, что в те годы своеобразного «безвластия» на полоцкой земле именно женщины возимели огромное влияние на ход управления всеми государственными делами. Возник своего рода матриархат.
В 1132 г. умер Мстислав, на его место садится Ярополк. Изяслав «переводится» в Переяславль, на его место ставят брата Изяслава Святополка. Однако своевольные полочане выгнали Святополка и поставили Василько, который в это время вернулся из ссылки в Царьград. Еще 15 лет до вокняжения Изяслава в Киеве, но он обязательно вспомнит заветы старины, преподанные ему в Полоцке, не забудет и магические самоцветы на знаменитом кресте св. Евфросинии. И встреча с Климентом Смолятичем, получившим те же заветы из другого равноценного источника (из Заруба) докажет Изяславу со всей ясностью единство всего славянско-русского «языческого» мира, его самобытность и величие.
Поэтому когда в захваченном Киеве он встретит молодую княжескую пару, Святослава Всеволодича и Марию Васильковну, он не будет рассматривать Святослава как соперника и претендента на киевский престол, но воспримет их как единомышленников, а не врагов. Незаметная роль Марии Васильковны в киевских событиях 1147 года не была отмечена ни современниками, ни последующими историками. Тем не менее можно себе представить, что ее мягкая ирония, умные советы, обычное для нее глубокое проникновение в суть происходящего и умение выражаться намеками, которые можно как понимать, так и игнорировать не могли не привлечь к ней внимание великого князя. Но еще сильнее должно было быть сближение Марии Васильковны и другого выдающегося писателя того времени… конечно же – самого Климента Смолятича. Мне думается, именно в киевский период возникла тесная дружба между ними, если можно назвать дружбой отношения 20-летней княгини и 47 летнего монаха-схимника, ставшего митрополитом всея Руси.
итого: Отцу Борису вечная память.
Как рабочая версия: не отмечали ли эти камни 
