Zinchenko_tanya » 19 янв 2015, 16:00
Здравствуйте , Лемурий !
«Въстала обида въ силахъ Даждьбожа внука,
вступила девою на землю Трояню,
въсплескала лебедиными крылы
на синемъ море у Дону;
А царь – богопомазанник, как в языческой традиции, где родословную Князя возводили к богам , «Даждьбожа внука» - родословная князя Изяслава (ум 1078). Правители всех древних цивилизаций выводили свои родословные непосредственно от богов - основателей их. Евангелие от Луки возводит родословную Иисуса Христа не к Аврааму, а к самому Адаму и Богу (3:38) . Изяслав - " внук Даждьбога" по мужской линии . А кем была основатель рода по женской линии?
« вступила девою на землю Трояню,
въсплескала лебедиными крылы
на синемъ море у Дону;»
« Тотемические образы гуся, лебедя, селезня (утки), пожалуй, наиболее архаичные в древнем мировоззрении, они связаны с мифами о первородном яйце и птице, творящей мир.»
"Тотемистический мотив содержит песня, рассказывающая о рождении Марка Кралевича и его брата Андрияша от белой вилы, пойманной кралем Вукашином у студеного озера («Краль Вукашин хвата вилу и жени се ньоме» — Богишич, № 85, XVIII век). Многие южнославянские песни рассказывают о женитьбе того или иного известного юнака на виле или самовиле: лесная вила (нагор-киньа) или водяная вила (бродарица) во всех этих песнях являются в образе девы-птицы (лебединой девы) — образ, хорошо известный как южнославянскому, так и русскому сказочному фольклору. На вилах женятся Новак Дебелич (Богишнч, № 39), Лютица Богдан (Петранович, I, № 30), Петр Латинянин (гам же, III, № 58), Илья Котарлич (Николич, № 33) И др.; в болгарских песнях — Йован Попов (Миладиновы, I, I 2; в хорватской песне и в македонской сказке этот сюжет прикрепился к Марко. Можно думать, что женитьба на виле, как и происхождение от змея, сделалось с течением времени популярным эпическим шаблоном, обязательным для биографии каждого юнака. Тема эта известна (с другим сюжетным развитием) и русским былинам (Михайло Потык И Мария или Настасья Лебедь белая). В южнославянских песнях богатырь, увидев вилу, купающуюся в лесу со своими подругами, похищает ее одежду («крылья и окрылие» девы-птицы) и тем принуждает ее стать его женой. Она рождает ему сыновей. На крестинах или свадьбе меньшого сына она просит вернуть ей крылья, чтобы поплясать еще раз в девичьем хороводе (коло), и, получив свою птичью одежду, улетает от мужа.
Этот сказочный сюжет известен по всей Европе и на Востоке — в Индии, в арабских сказках «Тысячи и одной ночи», в Средней Азии, в Китае (уже во II веке до н. э.). В древнегерманских эпических сказаниях, как и в южнославянских песнях, сказочный сюжет прикрепился к имени и образу эпического героя — волшебного кузнеца Веланда — и получил благодаря этому новые героические черты. Как рассказывает исландская «Эдда» (текст IX—XI веков), Веланд, вместе с двумя своими старшими братьями, подстерег у озера трех дев-воительниц, валькирий, сбросивших свои лебединые одежды; братья берут их в жены, Веланд — младшую; но на девятый год валькирии, соскучившись по бранному житью, бросают своих мужей и улетают навсегда.
Мотивом для разрыва обычно является нарушение мужем брачных запретов (табу): не рассказывать о своей красавице жене и о ее чудесном происхождении, не смотреть на нее, когда она снимает одежду, не бранить ее, не заходить в определенную комнату и т. п. (мотив Мелюзины); для фольклора балканских народов особенно типична форма без подобных запретов, отразившаяся в южнославянском эпосе: жена покидает мужа во время семейного праздника, выпросив свои крылья, чтобы плясать в хороводе. В диссертации Хельги Хольмстрем, посвяшенной мотиву «лебединой девы», зарегистрировано и классифицировано несколько сот вариантов этой сказки со всего света. К сожалению, отсутствуют варианты, бытующие у тюркских и монгольских народов, которые представляют как раз большой интерес. В них отчетливо раскрываются тотемистические основы этого фольклорного сюжета: лебединая дева выступает как праматерь рода. Так, род ногайского мурзы Едигея, всесильного временщика и правителя Золотой Орды (конец XIV — начало XV века), согласно народному сказанию, отраженному в эпосе (см. ниже, стр. 224), вел свое происхождение от почитавшегося в Казахстане мусульманского народного святого Баба-Тукласа (в прошлом, по-видимому, языческого шамана) и девы-птицы, которая становится его женой после того, как он похитил ее оперение, а затем покидает его, как обычно. Любопытно, что официальные родословные русских княжеских родов — Юсуповых и Урусовых, возводящих себя к потомкам Едигея, сохранили имя Баба-Тукласа как своего легендарного родоначальника.
Элементы этого сказания проникли и в героический эпос. Как Михайло Потык в русской былине, сын Манаса Семетей в киргизском эпосе добывает невесту — лебединую деву Ай-Чурёк, которую преследует чудесный кречет Семетея Ак-шункар. По одним сказаниям, Ай-Чурёк — дочь афганского хана, союзника Манаса, обрученная со своим женихом с колыбели. По другой версии, более архаической, эта сказочная красавица происходит из рода Кайыпа, в киргизской языческой мифологии — покровителя (хозяина) горных животных. «Ай-Чурёк» означает «красавица Чурек», слово «чурек» (по-киргизски — самка утки, чирок) употребляется в фольклоре в переносном значении как эпитет красавицы. В отличие от неверной жены Потыка в былине, Ай-Чурёк становится на всю жизнь верной спутницей молодого богатыря." (В.Жирмунский, НАРОДНЫЙ ГЕРОИЧЕСКИЙ ЭПОС,М.-Л., 1962)
Даждьбог и Дева – Лебедь основатели рода Изяслава , к предкам он и отправился после смерти «погибашеть жизнь Даждьбожа внука».
Последний раз редактировалось
Zinchenko_tanya 20 янв 2015, 17:11, всего редактировалось 1 раз.
Татьяна
Мосты мостить по болотам
