LeGioner писал(а):Получается что варяги это не народность, а типа сословия - "молодые воины"?
LeGioner писал(а):Интересно начальное значение слова. В скандинавских языках "вар" означало вроде как "воин". В венгерском языке, а финский с ним родственный, "вар" означает крепость. "Яг" - "молодой"? Тогда "баба-яга" совсем не старуха, а молодуха... Получается что варяги это не народность, а типа сословия - "молодые воины"? Или "воины из крепостей"? Кто нить подтвердит или опровергнет?
Nik_Nikols писал(а):Фассмер пишет:
Неудачную попытку опровергнуть скандинавскую этимологию см. в последнее время у Черных, "Филол. науки", 1, 1958, стр. 29 и сл. — Т.]
Слово сформировано по модели X+ríki (государство, страна), служившей для обозначения государства. В основе топонима лежит корень garđ- (родственный индоевропейскому gard-), имеющий значение 1) «ограда, забор, укрепление», 2) «двор, огороженное пространство», 3) «двор, владение, хутор (в Исландии), дом (в Норвегии)»
Nik_Nikols писал(а):Другие же при заимствовании подвергаются некоторым "объясняющим" деформациям, которые могут остаться за пределами "культурного" языка (пиджак -> спинжак), но могут в него и войти, объективно облегчая процесс усвоения нового слова.
Нет ли смысла относиться к таким словам не как к заимствованиям, но как к результату внутреннего словотворческого процесса, протекшего при "катализе" иноязычной формы (и потому, быть может, нестандартного)?
Вернемся "к нашим варягам".
Не является ли слово варяг все же производным от вар (скотный двор) или вор (забор, ограда), прижившееся в качестве термина для обозначения скандинава под легким влиянием всяких varank'ов и varangus'ов?
Tibaren писал(а):В этимологии Фасмера приведена, мягко выражаясь, прагерманская форма с т.н. -ing -овым окончанием. Если Вы можете объяснить эту форму с помощью славянских языков, я снимаю шляпу...
Nik_Nikols писал(а):Непонятно, почему хорошо знакомые носителям русского языка скандинавы получают название, обозначающее "телохранителей и воинов из наемной стражи византийских императоров", которое им самим (скандинавам) известно только в буквальном значении. Это все равно как если бы булгар называли гулямы, а касогов мамлюками, и объяснимо только в том случае, если Рюрик сине вус трувор сам был этим самым византийским варангусом. О чем, насколько я знаю, свидетельств нет.
«Гнилая кожа», «Красивая кожа», «Круг земной» и «Хульда» сообщают, что Ярослав поставил Харальда «хёвдингом» над своими людьми, «охранявшими страну». Не соглашусь с формулировкой Е. А. Рыдзевской, что, как следует из источников, Ярослав «поставил его во главе своей варяжской дружины» [Рыдзевская Е.А. «Ярослав Мудрый в древнесеверной литературе»]. Роль, которую приписывают Харальду саги, гораздо значительнее — охрана всего Древнерусского государства. Вспомним, что в том же качестве, по сагам, выступал на Руси и Олав Трюггвасон: «Конунг Вальдимар поставил его хёвдингом над тем войском, которое он отправил охранять свою страну». Эта роль в полной мере соответствует тому стереотипу, который существует в сагах для изображения пребывания скандинавского конунга на Руси.
<…>
При том, что нет данных, способных подтвердить прямую информацию саг, содержащаяся в этих известиях косвенная информация сомнения не вызывает, поскольку верифицируется русскими источниками. Из них мы знаем варягов в качестве наемников — норманнского корпуса, который некоторое время постоянно служил князьям. Мы видим варягов среди славянского войска в походе Олега на Византию [ПСРЛ. Т. I. Стб. 29; Т. II. Стб. 21]. Игорь, собирая войско, «посла по Варяги многи за море» [Там же. Т. I. Стб. 45; Т. II. Стб. 34 (941 г.)]. Владимир Святославич, готовясь к борьбе с Ярополком, «бежа за море» и вернулся оттуда «с варяги» [Там же. Т. I. Стб. 75 (977—980 гг.)]. Ярослав, судя по летописи, чаще других князей обращался к помощи варяжских дружин: и в борьбе со своим отцом Владимиром [Там же. Стб. 130 (1015 г.)], и готовясь к столкновению с Мстиславом Владимировичем [Там же. Стб. 148 (1024 г.)]. Именно дружины викингов, а не отдельных искателей приключений нанимали к себе на службу русские князья вплоть до XI в. и заключали с их предводителями своего рода коллективный договор, на что указывают и летописи, и саги.
Одно сообщение «Красивой кожи» настолько соответствует русским летописям, что выглядит чуть ли не заимствованием из них: «У конунга Ярицлейва всегда были нордманны и свенские люди» (ср.: «Варязи бяху мнози оу Ярослава» [Там же. Т. I. Стб. 140; Т. II. Стб. 127]; «В Новегороде же тогда Ярославъ кормяше Варягь много» [НПЛ. С. 174]).
Что касается «язычников», от которых следовало оборонять древнерусские земли, то вполне очевидно, что у автора «Красивой кожи» нет об этом четкого представления. «Оборона Ладоги при помощи скандинавских наемников могла понадобиться в случае нападения на нее скандинавских же викингов. В сагах нет указаний на такие события в описываемое здесь время; возможность их, если и была в значительной мере отстранена благодаря дружественным отношениям Ярослава Мудрого с его скандинавскими соседями, то все-таки не исключена вовсе» [Рыдзевская Е.А. «Сведения о Старой Ладоге в древнесеверной литературе»].
Давно обсуждающееся в научной литературе отождествление Рюрика с Рериком Ютландским в своем последнем исследовании поддержал акад. Б.А.Рыбаков [186, с. 229]. В 1963г. известный славист, акад. Г.Ловмянский детально исследовал хронологию деятельности Рерика на Западе [124]. В свете новых данных, прежде всего – археологических и нумизматических, характеризующих динамику серебряного обращения на Балтике до и после "изгнания варягов" и "призвания князей" историческая канва событий, отраженных в "предании о варягах" ПВЛ восстанавливается теперь подробно и со значительной степенью достоверности [30, с. 90; 84, с. 99-100; 171, с. 64-80]. Примерно столетний период (750-850-е годы) мирных связей завершается обострением славяно-скандинавских отношений и изгнанием "варягов" (свеев) из Ладоги. В ходе развернувшейся межплеменной усобицы ладожские словене в 862 г. обращаются к Рюрику. Этот предводитель викингов к тому времени владел землями в западной Ютландии и на фрисландском побережье, во фризо-скандо-немецко-славянском пограничье; он контролировал водный путь из Северного моря по р. Айдер в Хедебю, а незадолго до 860 г., видимо, покинул Дорестад (который вскоре после этого снова стал добычей викингов). Не исключено, что Рюрик был одним из организаторов блокады Бирки в 850-х годах. Не ранее 864 г. Рюрик с дружиной утверждается в Ладоге в качестве "призванного князя" (что полностью соответствует позднейшей новгородской традиции приглашения князей, с сохранением основных контрольных функций в руках вечевой администрации), а княжеские "мужи" появляются в Изборске, Полоцке, Белоозере, Ростове и Муроме и таким образом восстанавливается территориальная целостность Верхней Руси первой половины IX в.
По отцу Рюрик-Рорик – представитель знаменитого датского рода Скьельдунгов, потомков одного из сыновей уже упоминавшегося Одина – Скьельда.
По матери Рорик ведет свою родословную от сына Одина Сигрлами. Его потомок – конунг Ивар Приобретатель имел дочь Ауд Богатую, которая была женой одного из предков Рорика – Хререка Метателя Колец.
Возможно, династия Рюрика имела связи с русскими землями и задолго до 862 г. Не случайным же было обращение северорусских племен именно к этому викингу. Вторым браком уже упоминавшаяся Ауд была за неким Радбардом, легенда приписывает ему правление на Руси. Радбард, вероятно, был потомком другого древнего скандинавского рода – Инглингов, идущих от одного из скандинавских богов Ингви Фрейра, бога плодородия. Одна из ветвей Инглингов была королями Норвегии. К ней принадлежал и вышеупомянутый Харальд Прекрасноволосый. А сыном Ауд и Радбарда был конунг Рандвер, основатель династии древних шведских правителей. Таким образом, и Рюриковичи и шведские короли были ветвями одного генеалогического древа. В 1019 г. родственный круг «замкнулся»: праправнук Рюрика, русский князь Ярослав Мудрый женился на дочери шведского короля Олава – Ингигерд, принявшей в крещении имя «Ирина».
Nik_Nikols писал(а): научные работы с которыми я (весьма несистематически) знакомился оставляли впечатление несоответствия степени аргументированности и претензий на точность знания.
Вместе с тем, научные работы с которыми я (весьма несистематически) знакомился оставляли впечатление несоответствия степени аргументированности и претензий на точность знания.
Закон перехода ing -> яг не вызывает никаких сомнений.
2. Нельзя пройти мимо того факта, что слово "варяг" (или, если угодно варяга) может быть русским переводом (если угодно, слегка искаженным) самоназвания скандинавских колонистов на Волхове.
Сомнения, рождаемые п.1, и соблазны, в которые ввергает п.2, заставляют немного побороться за местную версию происхождения слова "варяг". Препятствием, как я понимаю, является суффикс -яг, который я сделаю скромное поползновение "разъяснить".
Далее прошу извинить за филологическую наивность.
1. Суффикс -яг происходит от -ing. Однако существуют примеры словообразовательной активности заимствованных морфем в сочетании с корнями, по происхождению местными или заимствованными из третьих языков: слав-ист, уклон-ист; шахмат-ист, карат-ист.
Заметим, что в примерах фигурирует суффикс -ист, нерусский по духу и звучанию. Напротив, -яг имитирует активную и выразительную морфему -яга (бродяга, коряга и проч.), что, на мой взгляд, способствует его (суффикса) "натурализации". Т.е. один из вариантов наивного объяснения: русский корень + иноземный суффикс
Tibaren писал(а):Извините, но сей «закон» лично у меня вызывает сомнения…
Tibaren писал(а):В этимологии Фасмера приведена, мягко выражаясь, прагерманская форма с т.н. -ing -овым окончанием. Если Вы можете объяснить эту форму с помощью славянских языков, я снимаю шляпу...
Tibaren писал(а): Скажите, а у Вас, как у носителя языка, не возникают сомнения в естественности таких словоформ как варяга или воряга?
Фасмер писал(а): Сюда же русск. варяга, варяжа "корзинщик, коробейник", владим., также "пройдоха, босяк, прощелыга"
Tibaren писал(а):… к сожалению, степень аргументированности и её соответствие «точности знаний» в лингвистике, в отличие, скажем, от физики, не поддаётся строгому анализу…
Analogopotom писал(а):Полагаю, что слово «варяг», в понимании «наемник» вошло в лексикон примерно так же, как жаргонное «халдей», по отношению к официантам и прислуге, в русском языке.
Analogopotom писал(а):Еще несколько фрагментов из книги Т. Н. Джаксон, где Снорри Стурлусон пишет Харольде Сигурдарсоне, упоминая варягов (не знаю почему слово в переводе принимает разные формы, это - на совести переводчиков и редактора). IF — Islenzk fornit (Reykjavik).
Nik_Nikols писал(а): А я-то наивно повелся на тексты Ключевского и Фасмера, а также ваше замечание:
Я вас неправильно понял, или за последние двое суток в лингвистике что-то изменилось?
Tibaren писал(а):Извините, но где и когда Ключевской и Фасмер постулировали "закон" перехода *-ing в -яг?
Ключевский писал(а):... Я очень хорошо знаю, как г-н Иловайский разрушает мнимый закон, будто бы придуманный норманистами. Закон гласит, что немецкий суффикс ing при переходе слова в славянский язык превращается в носовое окончание яг или язь и что в славянском языке слова с таким окончанием заимствованы от иноземцев. Опровергая этот закон, г-н Иловайский не приводит ни одного русского слова с окончанием яг или язь, а выписывает ряд русских слов с суффиксом яга (бродяга, скряга, скупяга и т. д.)3. Не берусь решать, имеет ли этот суффикс этимологическое родство с яг или язь; я только вижу, что г-н Иловайский опровергает не совсем то, даже, может быть, совсем не то, что требовалось опровергнуть. Я не признаю мнимым придуманного сравнительным языковедением закона, пока г-н Иловайский не приведет ряда других русских слов, которые были бы составлены из славянских корней с суффиксом яг или язь, т. е. в которых это окончание, не принадлежало бы к корню, как в слове грязь: В разбираемой рецензии автор приводит новое опровержение закона: немецкое слово ring при переходе в русский язык приняло форму рынок, а не ряг или рязь. Но это слово перешло в русский язык не прямо из немецкого, а через посредство польского (rynek), а поляки взяли его у немцев в сравнительно позднее время, когда первобытная общеславянская фонетика уже разбивалась, теряясь в наречиях отдельных славянских племен. Тогда иностранные слова, переходившие в язык того или другого племени, принимали формы, несогласные с этой фонетикой. Мы теперь говорим шиллинг, а в старину X--XI в. на Руси говорили еще щьляг или щеляг.
Tibaren писал(а):Давайте ещё раз взглянем в словарь:
Tibaren писал(а):варя́г
так называли на Руси выходцев из Скандинавии, др.-русск. варягъ (с IX в.). См. также буря́г, колбя́г. Ср.-греч. βάραγγος, ср.-лат. varangus "телохранитель, воин из наемной стражи визант. императоров" (впервые в 1034 г. у Кедрена; см. Томсен, Ursprung 111; Маркварт, Streifzüge 344), араб. varank (X – XI вв.); см. Томсен, там же. Сюда же русск. варя́га, варя́жа "корзинщик, коробейник", владим., также "пройдоха, босяк, прощелыга", терск. (РФВ 44, 87), укр. варя́г "борец, крепкий, рослый человек" (Желех.), др.-русск. Варяжьское море "Балтийское море".
Заимств. из др.-сканд. *váringr, væringr, от vár "верность, порука, обет", т. е. "союзники, члены корпорации"; см. Томсен, там же, 116, 125 и сл.; Экблом, ZfslPh 10, 10; 16, 270; AfslPh 39, 187; Rus 31 и сл.; Коллиц, AfslPh 4, 660; Уленбек, AfslPh 15, 492. Отражением ср.-греч. слова является рум. Bărángĭ в местн. н.; ср. Филиппиде, ZONF 1, 66. Совершенно неверно предположение Шахматова (ИОРЯС 25, 274) и Преснякова (1, 265) о происхождении слова варѩгъ из названия франков (см. фряг) через посредство аваров; против см. Петровский, (ИОРЯС 25, 361). Ср. ва́рега.
[См. еще Стендер-Петеpceн, Varangica, Aarhus, 1953, стр. 250; о возможности объяснить форму варяг из *varang-, аналогично русск. стяг < др.-шв. stang (cp. норв. топоним Varanger-fjord) см. Якобсон, "Scando-Slavica", 1, 1954, стр. 36 и сл.; о следах старого ударения см. Кипарский, "Scando-Slavica", 4, 1958, стр. 262. Неудачную попытку опровергнуть скандинавскую этимологию см. в последнее время у Черных, "Филол. науки", 1, 1958, стр. 29 и сл. — Т.]
Nik_Nikols писал(а):Заметим, что в указанных отрывках слово "вэринги" употребляется только в связи с Миклагардом (Константинополем), т.е. именно в значении "телохранитель, воин из наемной стражи визант. императоров", а отнюдь не наемник вообще. Какое отношение византийская стража имеет к северо-русскому населению IX в.?
Одно сообщение «Красивой кожи» настолько соответствует русским летописям, что выглядит чуть ли не заимствованием из них: «У конунга Ярицлейва всегда были нордманны и свенские люди» (ср.: «Варязи бяху мнози оу Ярослава» [ПСРЛ. Т. I. Стб. 140; Т. II. Стб. 127]; «В Новегороде же тогда Ярославъ кормяше Варягь много» [НПЛ. С. 174]).
город
мн. города́, укр. го́род, ст.-слав. градъ "πόλις, κῆπος", болг. градъ́т, сербохорв. гра̑д, словен. grȃd, чеш. hrad, польск. gród, в.-луж. hród, н.-луж. grod, кашуб. gard, полаб. gord.
Родственно лит. gar̃das "ограда", местн. н. Gar̃damas, Gar̃dinas, лит. gardinỹs "хлев для мелкого скота" (Буга, РФВ 70, 248), жем. gardìs, вин. gar̃dį "решетчатый борт воза", др.-инд. gr̥hás "дом", авест. gǝrǝδō "пещера", алб. garth, -dhi "забор", гот. gards "дом", др.-исл. gerði "огороженный участок земли", тохар.
Вернуться в Вопросы языкознания
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 10