Analogopotom писал(а):1. Лемурий, подозреваю, где бы мы не начали копать, в конце концов, чудесным образом окажемся в Монсегюре, или Ренн-ла-Шато, или в часовне в Рослине.
2. А теперь о том, откуда у тамплиеров взялись богатства.
М. Мельвиль «История Ордена Тамплиеров»
Впрочем, опыт и влияние ордена Храма были достаточно велики, его слава настолько широко известна, что король Альфонс I Арагонский оставил рыцарям треть своего королевства по завещанию, составленному при осаде Бургоса менее чем через четыре года после Собора в Труа (1131).
Капитул ордена предстает здесь высшим авторитетом. Но это не значит, что статья появилась много позднее Собора. Ибо весной, 19 марта 1128 г., Тереза Португальская36 отдала тамплиерам владение Сур на Мондего вместе с замком, преграждавшим южный путь из ее королевства.
Именно в Тулузе, между 1128 и 1132 гг., состоялась одна из первых публичных церемоний сбора средств в пользу тамплиеров. В некотором роде можно воссоздать ее по записи коллективных дарений, сделанных по этому случаю.46
3. Лемурий, если не секрет, Ваш офис занимает сколько кв. метров?
edvins писал(а):Вроде бы в медном свитке были координаты клада,без указания точки отсчета,да и список сокровищ другой.
Что же тогда делали немецкие шахтеры на горе Бланшфор? Здесь д'Аркон колеблется: может быть, это результат распада или превращения металла; может быть также, они рыли подземный ход или помещение, предназначенное для кладовой. Следовательно, загадка остается неразгаданной, но, несмотря ни на что, присутствие тамплиеров в окрестностях Ренн-ле-Шато в середине XII века остается установленным фактом.
Нет ничего удивительного в том, что в 1285 году в нескольких километрах от Безю было обнаружено важное командорство Кампань-сюр-Од...
В Разе всегда бытовало множество различных преданий, которые как бы проливали неясный свет на богатое событиями прошлое края. С незапамятных времен влекли человека эти горы из-за того, что в их недрах таятся полудрагоценные камни и металлы. На протяжении многих веков наши прадеды добывали здесь из чрева Земли янтарь, агат, гагат, медь, свинец, железо, минерал, именуемый свинцовым блеском, никель, серу, селитру, серебро и золото. Рудные жилы в этом краю, и в частности в районе Ренн-ле-Бен и Ренн-ле-Шато, имеют определенную направленность, то есть особым образом сориентированы по отношению к магнитному меридиану. Стоит отметить, что Ренн-ле-Бен расположен как раз на меридиане Парижа, и сей факт не укрылся от внимания людей, породив немало домыслов и слухов, порой самых невероятных.
Помимо преданий, в коих говорится о спрятанных в окрестностях Ренн-ле-Шато несметных богатствах, бытуют в этих краях и поверья, объясняющие их происхождение.
По одной легенде, королева Бланка Кастильская, бежавшая из Парижа во время восстания «пастушков», нашла убежище в Разе, повелела выстроить замок Бланшфор и спрятала в его подземельях свои сокровища. Когда волнения улеглись, она якобы вернулась в столицу и доверила тайну золота своему сыну, Людовику Святому, а тот в свой черед рассказал о кладе своему наследнику, Филиппу Смелому. Увы, Филипп Смелый скончался столь внезапно, что не успел открыть важную семейную тайну Филиппу Красивому, и таким образом золото замка Бланшфор было утеряно.
По другой легенде, замок Бланшфор был назван так в честь посещения Бланки Французской, дочери Людовика Святого, которая будто бы спрятала свои сокровища где-то неподалеку.
Разумеется, сказания эти очень привлекательны из-за витающего над ними духа тайны, но Ее Величество История не позволяет нам верить в них. Заложенный еще, вероятно, во времена владычества вестготов, замок Бланшфор в XII веке был ставкой в ожесточенной игре. Бенедиктинцы из аббатства в Алле оспаривали у его хозяина, Бернара де Бланшфора, права на владение замком. В спор вмешался Папа Каликст II и разрешил его в 1119 году в пользу монахов. Но Бернар де Бланшфор был человеком решительным, он взялся за оружие и воевал с бенедиктинцами в течение 11 лет, в конце концов вынудив Папу уступить. В 1210 году во время похода против альбигойцев замок Бланшфор был захвачен французскими баронами, разрушен до основания и уже больше не восстанавливался (В 1238 году «люди из Бланшфора» платили талью всего лишь в один соль и были приписаны сборщиками налогов к Кустассе, владению Пьера де Вуазена, пожалованного ему грамотой Людовика VIII. А это значит, что к тому времени уже не было ни замка, ни даже деревни.). Таким образом ни Бланка Кастильская, которая в ту пору была ребенком, ни тем более еще не родившаяся Бланка Французская, не могли осчастливить эти места своим присутствием. Придется нам смириться с тем непреложным фактом, что между двумя Бланками и замком Бланшфор не существует никакой связи, а есть только поэтическая аналогия в названии замка и именах королев.
Золото Разе — отнюдь не миф. Существование рудников, где добывали золото и серебро, зафиксировано в 1633 году Кателем, советником парламента Тулузы, в его «Записках по истории Лангедока». В следующем веке, в 1734 году, Ламуаньон де Боваль, интендант Лангедока, писал:
«У римлян были в этих горах многочисленные рудники, где добывали золото. До сих пор в скалах видны следы грандиозных работ и зияют ходы, ведущие в глубь недр. Но то ли потому, что жилы иссякли, то ли потому, что утрачено искусство находить руды драгоценных металлов, то ли потому, что жилы залегают очень глубоко, теперь никто и не думает заняться поисками земных сокровищ».
В 1775 году в капитальном труде под названием «Подлинная история провинции Лангедок» Женсанн отметил:
«Неподалеку от этих мест было множество разработок, где добывали медь, свинец и серебро, в особенности в горах Карду и Роконегро, но все рудники теперь закрыты и заброшены, и только по уцелевшим руинам мы смогли определить, сколько же действовало здесь рудников. Точно в таком же состоянии находится и рудник, где добывали золото и серебро, на склоне горы Бланшфор, в четверти лье от Ренн-ле-Бен».
Наконец, в 1800 году префект Барант в «Очерке о департаменте Од, предназначенном для министра внутренних дел» писал о наличии «двух месторождений серебра, меди и свинца в горах Карду и Роконегро, на северо-востоке от Ренн-ле-Бен, а также двух месторождений золота и серебра в 800—900 туазах к северо-востоку от деревни Ренн-ле-Бен, на склоне горы Бланшфор».
Мы решили проверить правильность этих утверждений и обнаружили, что золотоносная жила, идущая с юга на север и достигающая 50 метров в длину, отмечена на 625—626-й делянках земельного кадастра. Правда, когда-то эта жила начиналась на середине 633-й делянки. Но если верить сведениям Кателя, все рудники в этом краю иссякли и были заброшены еще в начале XVII века; это объясняет тот факт, что все попытки возобновить разработки, предпринимавшиеся вплоть до конца прошлого века, потерпели неудачу.
А теперь обратим наш взор в глубь веков. Как известно, 24 августа 410 года король вестготов Аларих взял Рим, подверг его разграблению и захватил огромную добычу, в том числе и сокровища Иерусалимского храма, разоренного в свою очередь войсками императора Тита Флавия Веспасиана в 70-м году нашей эры.
При возведении Иерусалимского храма библейский царь Соломон истратил около 500 тонн золота и серебра. Внутри находились святыни: ковчег завета с золотой крышкой, золотой жертвенник, золотые столы с хлебами предложения, золотые чаши и золотой семисвечник, сделанные по точным инструкциям самого Яхве. В Иерусалимском храме хранились также дары, принесенные представителями различных племен, и из этой сокровищницы можно было черпать в тех случаях, когда государству грозила опасность. Слава о богатстве Иерусалимского храма распространилась по всему свету, вследствие чего его довольно часто грабили, но святыни всегда оставались в неприкосновенности, так как их прятали в надежных тайниках. Храм был разрушен Навуходоносором, вновь восстановлен в прежнем виде Ездрой, затем увеличен и еще более щедро украшен Иродом Великим и Иродом Агриппой в период с 20 по 64 годы нашей эры. Храм обрел былое великолепие... но Иерусалим был взят Титом Флавием Веспасианом. Иудей Иосиф Флавий сравнивал Иерусалимский храм с «солнцем, всходившим над заснеженной вершиной горы». Венчавшая белоснежные стены крыша была утыкана тысячами и тысячами позолоченных иголок; это было сделано для того, чтобы птицы не садились на крышу. Тит не смог помешать своим солдатам поджечь храм, но успел захватить и вывезти несметные сокровища. О величине доставшегося римскому императору богатства можно судить хотя бы по тому, что, когда Тит пустил часть денег в оборот, рынок золота в Сирии моментально рухнул, настолько обесценился драгоценный металл. Этот факт должен был бы заставить крепко задуматься тех, кто утверждает, что при чтении в Библии глав, посвященных описанию роскоши Иерусалимского храма, надо, мол, делать скидку на склонность жителей Востока к преувеличению.
Тит Флавий Веспасиан продал лишь часть золотых слитков и плиток, покрывавших стены храма, а святыни увез в Рим. Триумфальная арка, воздвигнутая в честь победы Тита в Иудейской войне, украшена изображениями некоторых святынь, в том числе и знаменитым семисвечником весом в талант (34 килограмма), несомого рабом. Сокровища сначала разместили в храме Мира, а затем перенесли в императорский дворец. Как сообщает нам историк Прокопий Кесарийский, король вестготов Аларих захватил их.
Сокровища Иерусалимского храма были столь великолепны, что все историки античности были буквально заворожены ими, вот почему письменные источники позволяют нам проследить их
судьбу шаг за шагом, вплоть до того момента, когда они попадают в руки Алариха. А затем История вдруг как будто онемела... Молчание порождает многочисленные вопросы. Ведь если бы франкам или арабам удалось отбить у вестготов прославленные в веках сокровища, хронисты непременно бы об этом сообщили.
Франкский историк Фредегар и арабский летописец аль-Масин, очень точно описавшие сокровища вестготских королей, захваченные Хлодвигом в Тулузе и сарацинами в Толедо, не упоминают ни одного предмета, относящегося к убранству Иерусалимского храма. Вот почему некоторые ученые полагают, что вестготы, принявшие христианство и вследствие этого дорожившие реликвиями храма царя Соломона, каким-то образом сумели скрыть свое богатство от жадных взоров других завоевателей.
В V веке, когда вестготы овладели краем, которому впоследствии предстояло стать Лангедоком, государственная казна состояла из двух частей: в одну входили деньги, вносимые в качестве дани и податей, а также личные драгоценности королей, и именно из этой части, хранившейся в Тулузе, покрывались расходы; другую часть называли Старинным сокровищем, к нему относились военные трофеи, добытые во время завоевательных походов и переселений с места на место. Старинное сокровище — святыня, не только напоминавшая о подвигах предков, но и надежная порука прочности государства; сам король не имел права прикасаться к ней, кроме тех исключительных случаев, когда речь шла о выживании народа и спасении государства. Кроме сокровищ Иерусалимского храма к святыням вестготов причисляли огромное блюдо из чистого золота весом 500 фунтов, которое возлагали на алтарь во время богослужений. По преданию, блюдо это подарил королю Торисмунду Аэций. Легенды утверждают, что у вестготов хранился еще и изумрудный стол, столешница которого, разумеется, была сделана из зеленого стекла, а не из изумруда, как гласят легенды. Украшенный тремя рядами крупных жемчужин, сей сказочный стол был, якобы, столь велик, что его столешницу поддерживали 60 золотых ножек.
Во время правления Алариха II Старинное сокровище вестготов перевезли в Каркассонн. В 507 году Хлодвиг взял Тулузу и захватил хранившуюся там казну, а затем осадил Каркассонн. Город был спасен только благодаря вмешательству Теодориха, короля остготов. В ходе продолжительной войны Аларих II был убит, а так как его сын Амаларих еще не достиг совершеннолетия, Теодорих провозгласил себя регентом и повелел перевезти Старинное сокровище в Равенну, потому что Каркассонн мог в любую минуту подвергнуться набегу франков. К чести Теодориха надо сказать, что он вернул Амалариху сокровища, когда тот достиг совершеннолетия и смог самостоятельно править государством.
В VII веке франки, захватывавшие все новые и новые территории, овладели Нарбонном, где нашли лишь 60 драгоценных чаш, 15 дискосов и 20 ожерелий, остальное вестготы перевезли в Толедо, испанскую столицу. Увы, в 711 году арабы захватили город и взяли богатую добычу, в том числе и знаменитое блюдо из чистого золота. В руки арабов, правда, попала лишь часть Старинного сокровища, кое-что, в том числе и 9 золотых корон, украшенных сапфирами, были обнаружены в начале нашего века в Гуарразаре, местности около Толедо. Эти короны были выставлены в музее Клюни в Париже вплоть до 1943 года, когда Петен подарил их Франко. «Найдут ли когда-нибудь во Франции, — пишет господин Эйду в своей книге «Огни над Галлией», — столь же ослепительные, столь же великолепные драгоценности, как в Гуарразаре? Что ж, вполне возможно...»
На северном склоне Пиренеев когда-то мощное и опасное для соседей вестготское королевство, постепенно сжимаясь, превращается в графство Разе. Реда, которой предстоит в будущем превратиться в глухую деревушку, переживает расцвет, так как с военной точки зрения она является ключом, открывающим (или запирающим) путь в Испанию, тут высятся две мощные крепости и четыре сторожевые башни. Реда становится и религиозным центром края, так как под защитой крепостных стен верующих ждут две церкви: Святой Марии и Святого Иоанна Крестителя, а также мужской монастырь, что дает городу право на учреждение епископства. Велико экономическое значение Реды, ведь в ней насчитывается более 30 000 жителей, а на одной из ее узеньких улочек расположено целых 14 скотобоен!
А не была ли доверена та часть сокровищ вестготских королей, что не досталась ни франкам, ни арабам, земле графства Разе, изрытой оврагами и источенной пещерами? Можно было бы только мечтать о том, чтобы золото царя Соломона, равно как и добытое в рудниках Пиренеев, возвратилось бы в лоно матери-земли, проросло и принялось бы размножаться, словно пшеница.
Некоторые факты свидетельствуют, однако, о том, что это не пустые фантазии... Почти сразу же после учреждения ордена тамплиеров рыцари-храмовники обосновались в Разе благодаря связям с двумя самыми могущественными и беспокойными семействами Бланшфоров и А-Ниоров. В период между 1132. и 1137 годами Арно, Бернар и Раймон де Бланшфоры даровали тамплиерам в ленные владения земли в Пьессе, в Виларзеле и Эсперазе («Картулярий тамплиеров Дузена», опубликованный Пьером Жераром и Элизабет Магну под руководством Филиппа Вольфа, Париж, 1965 г.)
В 1147 году тамплиеры обосновались в Безю и в Кампань-сюр-Од, на землях, предоставленных им домом А-Ниоров.В 1156 году члены капитула ордена избрали нового Великого Магистра. И кто же им стал? Бертран де Бланшфор. В это время тамплиеры графства Разе при посредничестве своих братьев с берегов Рейна приглашают из Германии целую армию рабочих, которых поселили на плато Лозе, между Бланшфором и будущим Ренн-ле-Шато.
Монахи-воины установили военную дисциплину и запретили германцам под страхом самых суровых наказаний вступать в какие-либо контакты с местным населением (Об этом сообщает в своем труде аббат Морис-Рене Мазьер.) Чтобы улаживать ссоры между наемными работниками, тамплиеры учредили даже специальную должность германского судьи.
Меры предосторожности, призванные помешать контактам германцев с окрестными крестьянами, объяснялись тем, что наемники выполняли очень важную и секретную работу: они добывали золото на руднике в Бланшфоре.
Но знаменитый орден тамплиеров, названный так в честь Иерусалимского храма, не получал, видимо, больших доходов от рудника, разрабатывавшегося еще в эпоху римского владычества. К тому же, по свидетельству горного инженера, некоего Сезара д'Аркона, которому в XVII веке было поручено произвести разведку полезных ископаемых в данном районе, германцы, чей труд использовали тамплиеры, были скорее литейщиками, а не рудокопами. Теперь становится понятно, как родилась легенда, по которой золото Ренн-ле-Шато вовсе не добыто на местном руднике, а спрятано там вестготскими королями.
Спустя сто лет после того, как семейство А-Ниоров уступило Безю и Кампань-сюр-Од тамплиерам, мы вновь встречаемся с представителями этого могущественного рода, но здесь появляется главная героиня преданий о золоте Ренн-ле-Шато, королева Бланка Кастильская.
То было время жестоких и кровопролитных Альбигойских войн. Два поколения А-Ниоров, ярые последователи катарской ереси, покрыли себя славой под штандартами Тулузы, оказывая сопротивление войскам Симона де Монфора и Пьера де Вуазена, его сенешаля в графстве Разе. Симон де Монфор щедро оплатил услуги Пьера де Вуазена, отдав ему в ленное владение земли, принадлежавшие Бланшфорам и А-Ниорам. Но у А-Ниоров, людей хитрых, на современный лад их можно назвать тонкими политиками, были столь могущественные покровители в противоборствующих лагерях и связи столь крепкие, что даже сам Папа Римский не смел трогать это семейство. Только в 1237 году, обратившись напрямую к регентше Франции Бланке Кастильской, понтифик сумел добиться осуждения А-Ниоров как еретиков, да и то в суде, где председательствовал Пьер де Вуазен. Многие из этого рода были приговорены к смертной казни, кое-кто — к пожизненному тюремному заключению, они лишились своего состояния... Однако вскоре А-Ниоры вновь обрели свободу и вернули себе часть семейных владений.
В 1242 году независимая Окситания агонизировала, но последний бастион катаров, Монсегюр, стоял неколебимо, бросая вызов и королевской власти, и Небесам. «Необходимо отрубить у дракона голову!» — воскликнула, должно быть, Бланка Кастильская, которая страстно желала овладеть непокорной крепостью. Объяснить подобное навязчивое стремление одной только приверженностью католической вере, пожалуй, было бы сложно... Нет, кроме вопросов веры Бланку Кастильскую волновало еще кое-что... Прибыла ли могущественная регентша в Окситанию, как о том гласит предание? Этого мы не знаем. Но совершенно точно известно, что она день за днем пристально следила за всем происходящим. Осенью 1243 года, после пяти месяцев осады, положение защитников Монсегюра было крайне тяжелым, и на снисхождение или милость врага надеяться не приходилось. И действительно, Пьер-Роже де Мирепуа, комендант крепости, а также многие рядовые ее защитники не могли рассчитывать на пощаду, так как они не только «упорствовали в ереси», но и за год до упомянутых событий обагрили руки кровью верных слуг католической Церкви, убив в местечке под названием Авиньоне (не путать с Авиньоном!) одиннадцать монахлв-доминиканцев, членов суда инквизиции. Вдобавок ко всему граф Тулузский Раймунд VII предпринял попытку поднять восстание, но потерпел неудачу, а потому был вынужден искать повод примириться с Папой Римским, вследствие чего он, скрепя сердце, пообещал сдать Монсегюр.
Именно в этот критический момент появился загадочный персонаж, который принялся обделывать какие-то темные делишки и хлопотать о заключении каких-то таинственных сделок. Звали его Рамон д'А-Ниор, он был зятем Пьера-Роже де Мирепуа и шурином хозяина крепости Монсегюр Рамона де Перельи. Он был в большой милости у Раймунда VII и пользовался его полным доверием; нет и не может быть никаких сомнений в том, что сама Бланка Кастильская заставила церковных судей признать его невиновным за год до описываемых событий.
Как раз под Рождество 1243 года Рамон д'А-Ниор послал в Монсегюр своего человека, некоего Эско де Белькера, который с необычайной ловкостью проник в крепость, не вызвав никаких подозрений у осаждавших, добрался до замка, передал Пьеру-Роже де Мирепуа секретное послание и сообщил ему, что на горе Бидорте будет разожжен большой костер, «если дела у графа Тулузского пойдут на лад». После чего эмиссар Рамона д'А-Ниора благополучно покинул крепость, а на следующий день соседняя вершина и в самом деле озарилась ярким пламенем. Прошло еще несколько дней, и двум еретикам, Маттеусу и Пьеру Бонне, удалось выбраться из осажденной крепости вместе с грузом «золота, серебра и большого количества монет». Похищенные сокровища беглецы временно спрятали в пещере.
«В этом деле, — пишет господин Фернан Ниель, — обращает на себя внимание поведение двух лиц: графа Тулузского Раймунда VII и Рамона д'А-Ниора. Защитники Мон-сегюра наверняка сочли бы прибытие эмиссара в крепость с единственной целью сообщить, что дела у графа Тулузского идут на лад, шуткой весьма дурного тона, если бы посланцу не вменялось в обязанность как-то увязать это сообщение с судьбой гарнизона осажденной крепости. Правда, с другой стороны, никто не видел, как Эско де Белькер карабкался на вершину Бидорты и разжигал там огонь, чтобы подтвердить истинность своих слов. Напрашивается логический вывод, что миссия посланца Рамона д'А-Ниора заключалась в том, чтобы содействовать заключению тайной сделки между Пьером-Роже де Мирепуа и лицом, находившимся за пределами крепости. Но кто был этим лицом?»
И вот 1 марта 1244 года защитники Монсегюра обратились к осаждавшим с просьбой о переговорах. Условия сдачи крепости оказались на удивление мягкими, на подобное никто и надеяться не смел. Защитникам крепости было не только позволено покинуть поле боя с оружием и имуществом, то есть не утратив рыцарской чести, но им к тому же простили убийство одиннадцати инквизиторов. Более того, большинству защитников крепости разрешили остаться в Монсегюре еще на две недели. Правда, все вышесказанное никоим образом не относилось к тем, кто продолжал упорствовать в ереси, ибо тех, кто не хотел раскаяться, ожидал костер.
В ночь перед капитуляцией, 13 марта 1244 года, три члена секты катаров, вовсе не собиравшиеся отрекаться от своей веры, но и не желавшие гореть на костре, некие Гуго, Амьель Эскар и третий, известный под прозвищем Житель Пуату, спустились на веревках с крепостных стен и сумели скрыться, пройдя по крутому горному склону.
«И все это для того, чтобы церковь еретиков не лишилась своих сокровищ, спрятанных в лесах, ибо беглецы знали, где находятся тайники» (Свидетельство Арно-Роже де Мирепуа, in Doat, том XXII, с. 129).
Позволив этой троице скрыться, Пьер-Роже де Мирепуа нарушил условия почетной сдачи крепости, ведь он был обязан выдать католической Церкви упорствующих в своем заблуждении еретиков; таким образом он рисковал не только своей жизнью, но и жизнями тех, кто вопреки ожиданиям получил шанс вырваться из железных тисков живыми.
«Так что же это были за сокровища, - задается вопросом господин Ниель, - которые необходимо было спасти любой ценой? Хочется думать, что на сей раз беглецы спасали вовсе не материальные ценности, очевидно, уже вынесенные из крепости за два месяца до капитуляции Маттеусом и Пьером Бонне. Скорее всего речь шла о святынях, быть может, о драгоценных свитках пергамента с изложением догматов вероучения, ради которого катары - приверженцы новой религии были готовы гореть в огне».
Ученые выдвинули следующую гипотезу: Бланке Кастильской удалось добиться сдачи крепости только в обмен на чрезвычайно важные документы, относящиеся к генеалогии какого-то могущественного рода, а защитники Монсегюра, получив требуемые бумаги, поспешили их спрятать в надежном месте. Уж не эти ли самые документы передал коменданту крепости под видом секретного письма посланец Рамона д'А-Ниора? Быть может, именно их унесли с собой беглецы, покинувшие Монсегюр накануне капитуляции? Не их ли нашел несколько столетий спустя аббат Соньер, чтобы потом кто-то неизвестный вновь скрыл бумаги от людских глаз?
Маловероятно, что мы когда-нибудь узнаем правду, так как капитуляция Монсегюра окутана густой завесой тайны. Защитники крепости хранили молчание, так как не могли предъявлять какие-либо требования, а у победителей не было никаких причин даровать им жизнь, не получив взамен чего-то крайне важного.
Пьер-Роже де Мирепуа закончил свой жизненный путь на свободе, а не в тюрьме или на костре. Пьер де Вуазен был вынужден в 1244 году вернуть Кампань тамплиерам. В 1247 году ему также пришлось возвратить владения и земли Рамону д'А-Ниору, так как Людовик IX очень милостиво принял у себя при дворе эту весьма сомнительную личность, вняв его просьбам и удовлетворив их, словно с этим человеком следовало обращаться бережно.
(«Проклятое сокровище Ренн-ле-Шато», Жерар де Сед, М.: «Крон-Пресс», 1998)
Лемурий писал(а):Это всё может быть бесконечно интересно, НО как "кто-то" заметил ранее, этак мы до часовни в Рослине доберемся...
Лемурий писал(а):К Вашим ссылкам есть "замечания":
1." Немецкие литейщики" могли использовать только привезенный металл, ибо сами шахты были исчерпаны ещё при римлянах, а, значит, были такие металлические предметы, которые не хотели выставлять в том виде, каком они поступили.
Неизвестно, что именно они вынесли из Монсегюра. Понятно, что некие ценности, и вовсе необязательно, что "драгоценности".Лемурий писал(а):2. Много ли могут вынести 3 человека, спускаясь по такой крутой горе
Лемурий писал(а):А зачем тогда граф Шампанский так усиленно переводил с иврита и ездил в Иерусалим в 1104-1108 (кстати, раввин Раши интересно в каком году получил свой виноградник на котором работал с нехваткой наемных рук ? )и откуда тогда "манна небесная" 1114 - 1115 г.
Ясными в настоящее время являются по крайней мере два обстоятельства. «Медный свиток», памятником живого, разговорного еврейско-мишнаитского диалекта, представляет выдающийся интерес для истории еврейского языка, его лексики и палеографии. К творениям кумранской общины «Медный свиток», по всей вероятности, не имеет отношения.
Analogopotom писал(а):
1.Если Вы внимательно читали де Седа, то знаете, что в графстве Разе находили золотые слитки (именно слитки). Может ли статуэтка быть предметом иудейского культа, искусства?
2.Ничего удивительного в том, что монахи занимались переводами и переписыванием книг.
С иврита монахи могли переводить, например, Тору или другие книги Ветхого завета, или какие-нибудь каббалистические премудрости. И где гарантия, что эти тексты были именно на иврите, а не на арамейском языке, на котором составлено большинство свитков из Кумрана?
3. Откуда сведения о том, что цистерцианцы неожиданно разбогатели именно в 1114 - 1115 гг.? Если единственный источник - Michael Baigent, Richard Leigh, Hehry Lincoln "THE HOLY BLOOD AND THE HOLY GRAIL", то это несерьезно.
Analogopotom писал(а):Хотите сказать, что было два одинаковых свитка?
Лемурий писал(а):1. Безусловно край был богатый, НО Вы "забыли" о последовательности событий. Здесь получаются, т.н. "Ножницы дат": Немецкие литейщики начали работать в 1156 г., а осада крепости Монсегюр - 1243, т.е. переплавлять могли не катарское (вестготское) золото, а только Иерусалимское.
Допустим, что свитков было больше одного.Лемурий писал(а):Именно это и написано в XII колонке…Analogopotom писал(а):Хотите сказать, что было два одинаковых свитка?
В яме примыкающей с севера в отверстии, открывающемся к северу, и захоронено у его стока: копия этого документа с объяснением и своими измерениями, и опись каждой вещи, и др[угое]
Winnie писал(а):Друзья, довольно много информации вы сможете почерпнуть на сайте российских реконструкторов Ордена Тамплиеров: Приорство Ордена Святого Храма
Лемурий писал(а):ПРОСТО НАДО ВОССТАНОВИТЬ ХРОНОЛОГИЮ СОБЫТИЙ - наличность с "потолка" не падает
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 16