Тамара писал(а):"Тимофей был галицким книжником". Все так. Но при этом он был еще и уроженцем Киева. Следовательно, вполне мог первую половину жизни жить в Киеве, в т.ч.во времена Святослава Всеволодовича, и быть современником похода Игоря. В Киеве он, возможно, написал свое "Слово". При написании Тимофей опирался на творческое наследие Бояна, который жил во времена Олеговых усобиц. О чем говорится в самом тексте. В дальнейшем Тимофей по каким-то причинам перебирается в Галицкое княжество. Тесные связи Киева и Галича в то время подтверждаются самим текстом "Слова". Например, Ярослав Галицкий "отворяши Киеву врата" в другие земли. Закончить свою жизнь Тимофей вполне мог духовником Мстислава Удатного. Это самое простое и понятное объяснение для странного совпадения имени "книжника Тимофея" и духовника Мстислава Удатного также Тимофея.
Мог, не мог это не более чем предположение, основанное на желании видеть в нём Автора. Нет ни одной маломальской зацепки о его взглядах, был ли он вообще летописцем. В.Ю.Франчук идентифицировала Автора как
летописца "Мстиславова племени", начиная с 1147 года, а не летописца Святослава Всеволодовича, Игоря и его сыновей.
Вот Вам несколько примеров:
В лето 6657 [1149/1150].
Изяславъ же посла по насадъ свои...
Рускои земли приказалъ стеречи тобѣ...
Изяславъ же то слышавъ, нача доспѣвати...
Изяславъ же [Мстиславич] обратився с женою и съ дѣтьми, поѣха к Володимирю [Волынскому]... и митрополита Клима поя съ собою...
Изяславъ же [Мстиславич] пришедъ во Володимиръ, поча ся слати въ Угры, къ зятю своему королеве, и в Ляхы, къ свату своему Болеславу, и Межцѣ, и Индриховѣ, и къ Ческому князю, свату своему, Володиславу, прося у нихъ помочи, а быша всѣли на кони сами полкы своими поити къ Киеву...
изломи Андрѣи копие свое въ супротивнѣ своемъ...
Единъ же отъ дѣтьскою тою убьенъ бысть ту...
В лѣто 6658 [1150/1151].
Изяславъ же [Мстиславич], якоже быше реклъ переже «въ обидѣ не могу быти»...
И ту ся цѣловаша, не съседаюче с конии у Сѣтомля на болоньи...
и тако поклонився у святою мученику и приѣха къ святои Софьи, и оттода ѣха ко святѣи Богородици Десятиньнѣи, и оттуда ѣха къ святои Богородици [в] Печерьскои манастырь...
Изяславъ же приѣха в Киевъ и тако ударя и у трубы и съзва Кияны...
И тако пославъ Изяславъ и приведе бановну за своего брата Володимера, и бысть радость велика и веселие...
И рекоша ему Угре: «мы гости есме твои; оже добрѣ надѣешися на Кияны, то ты самъ вѣдаеши люди своя, а комони подъ нами...
Кияне же дивяхуться Угромъ множеству и кметьства ихъ, и комонемъ ихъ..."
---
Никитин А.Л. Текстология русских летописей XI - начала XIV вв. Вып. 2. Южно-русское и Владимиро-Суздальское летописание XII в., М., 2007
И это только за 2 года, читайте сами с 1147 по 1154 найдете больше. Обращаю внимание на обилие прямой речи, в первую очередь патрона Климента Изяслава Мстиславича и ответов ему предводителей католических полков [= желѣзныи паворзи подъ шеломы латинскими], такие подробности мог знать только лицо приближенное к князю, а т.к.
"совестные книги" на Судный День писали только клирики, то среди приближенных к Изяславу Мстиславичу в первую очередь надо ставить на
его духовника.
Тамара писал(а):То, что Игорю путь для побега указывает Бог никак не отменяет факта пособничества в этом деле Влура.
По факту не отменяет, но Автор и летописец: "
не оставить бо Господь праведнаго в руку грѣшничю.."(Лавр.1186) пишут, что это сделал Господь.
Тамара писал(а):Про слово "хоти" уже много говорили выше. Слово многозначное и не сводится только к значению "жена, любовник, любовница". Относительно пресловутой Игоревой "похоти". Чтобы так читать текст, его предварительно надо хорошо исказить: слово "спалъ" заменить словом "спала", слово "жалость" прочитать как "желание". При адекватной разбивке этого слова как "по хоти" таких подозрительных операций не требуется. Более того, само место становится вполне ясным.
Спалъ от глагола палити (сжигать; распалять, возбуждать - см. Срезн.):
"Наиболее близко по форме, которая тождественна, и по значению к древнерусскому «спала» стоит чешское spála — Flammfieber букв. «лихорадочный огонь» (Fr. Kott. Česko-německý slovnik, III, V Praze, 1882, s. 544—545, — примеч. Н. М. Дылевского); ср. дневнерусск. «огневая болезнь» и диал. «огнева», «огневица», «горячка». Значения «лихорадка», «скарлатина», чешск. spála — вторичные и связаны с «огнем», «жаром». Слово это в чешском — древнее. Spała известно и польскому языку... В сербохорватском находим «̀у̀пала» (воспаление), «̀о̀пала» (ожог от солнца). Вспомним и болг. «пала» во фразеологизме «пала ме(те) палила» или «да те па́ли палата»..." (цит. по СССПИ "Спала")
Н. М. Дылевский „Спала князю умь похоти“ в „Слове о полку Игореве“ // Людмил Стоянов. Изследвания и статии за творчеството му. София, 1961.